– Простите меня, Гилейта… но я действительно ничего не понимаю.
– Сядьте, – сказала хозяйка, и Хинкап не мог не восхититься самообладанием этой женщины.
Они сели к столу. Казалось, ничего не изменилось – лишь отсутствовал Лодар.
У почтальона пересохло в горле, и он машинально достал щуп анализатора, опустил его в стоящий перед ним бокал, взглянул на глазок индикатора… и только в этот момент опомнился и перевел взгляд на Гилейту. Она следила за его действиями без всякого выражения. Хинкап залпом проглотил напиток, потянулся к графину, налил еще.
– Зачем вы проверяете сок? – тихо спросила женщина.
– Я потом объясню, – откашлявшись, сказал Хинкап. – Попробуйте рассказать, что за дела тут у вас происходят.
– Хорошо, – сказала Гилейта. – Я попробую. Я попытаюсь говорить так, словно не существует добра и зла, словно меня ничто не трогает…
Она помолчала немного, и Хинкап ощутил ее боль и ее желание сосредоточиться и начать рассказ. Ему стало не по себе оттого, что он представил мысли Гилейты, – ведь она думала сейчас о своих детях, с которыми произошло что-то страшное, о том, что они далеко от нее, и неизвестно, живы ли вообще… и оценил еще раз мужество и силу Гилейты. Она заговорила – медленно, подбирая слова.
– Я начну издалека – с тех времен, когда ангелов впервые стали называть стервами, с первого документального упоминания о появлении у ангелов… новых свойств. Двести двадцать четыре года назад в семье приходского священника родилась дочь. Ее назвали Сойтой…
Хинкап вздрогнул. Ему показалось, что речь идет о ЕГО Сойте… но тут же сообразил, что этого не может быть, – больше двухсот лет прошло с тех пор, а Сойте от силы тридцать.
– С первого дня стало ясно, что девочка вырастет ангелом, – продолжала Гилейта, но вдруг перебила сама себя. – Почему-то ангелы всегда рождаются в провинции, в деревнях или маленьких городках вроде нашего. Не зафиксировано ни одного случая рождения ангела в Столице или каком-нибудь крупном промышленном центре. – И продолжала: – Разумеется, семья была рада. Тогда еще радовались рождению ангелов… Девочка отличалась необыкновенной красотой, развивалась намного быстрее обычных детей. Но на третьем году ее жизни произошло первое несчастье. Ангельски прекрасный ребенок проявил отнюдь не ангельский нрав. Девочка почему-то невзлюбила свою няню – и однажды утром няню нашли мертвой возле детской кроватки. Никому в голову не пришло, что виной смерти старухи мог быть трехлетний ребенок. Но потом… потом к девочке приставили другую няню, и она тоже не понравилась малышке. И через несколько недель вторую няню тоже похоронили. Причину смерти не выяснили, но третью няню было трудно найти – люди начали бояться этого дома. Но потом нашлась старушка, согласившаяся заниматься с ребенком. И эта старушка воспитывала девочку… Они были неразлучны, и мать девочки в конце концов стала ревновать своего ребенка к няне. И начала следить, подсматривать, – ей хотелось понять, чем няня приворожила ее дочку. И вот однажды…
