– Приехал Мастер Обрядов, – сообщил он ей. – Он далеко уклонился от своего обычного пути в это время года, чтобы нам помочь. Он готовится совершить Обряд Очищения. Совсем скоро мы восстановим нашу связь с гарпиями!.. И не смотри на меня так, Ки. У меня и в мыслях не было скрывать от тебя новости. Я действительно только что обо всем от мамы узнал! Ты и сама давно прослышала бы обо всем, если бы побольше общалась с людьми, вместо того чтобы мрачно вкалывать в поле. Теперь нам предстоит три дня каяться и размышлять. А на четвертый день Мастер совершит для нас Обряд, дабы очистить наш разум от ядовитой скверны, отделившей нас от гарпий и от наших… наших мертвых.
Ларс запнулся на последних словах. Как будто коснулся еще кровоточившей, болезненной раны. Ки слушала его, не меняя выражения лица.
Дальше они шли молча. Было слышно, как топали по плотно укатанной дороге твердые каблуки Ларсовых сапог. Мягкие кожаные башмачки Ки, наоборот, ступали бесшумно. На теле, взмокшем за время работы, постепенно высыхал пот, и Ки начинала ощущать прохладу осеннего дня. Легкий ветерок делал холод заметнее. Она вдруг с новой силой почувствовала некое томление, охоту к перемене мест, всегда одолевавшую ее по осени. Осень действовала на нее так же, как на перелетных птиц и некоторых зверей, откочевывающих на юг. Ей безумно захотелось поскорей пуститься в дорогу, оставить позади все эти знакомые, слишком знакомые поля и небо, в котором постоянно реяли гарпии. Все ее существо рвалось прочь и жаждало новых странствий. Что ж, скоро она получит назад свою вольность и вновь покатит по привычным большакам, сквозь города, где конюхи в постоялых дворах помнили ее упряжку и называли Ки по имени… Но стоило Ки с облегчением подумать об этом, как на лицо ее набежала внезапная тень. Гарпия пронеслась над ней и над Ларсом, на мгновение заслонив солнце. И Ки неожиданно усомнилась в том, что ее мечта готова была и в самом деле исполниться. Она постаралась стряхнуть сомнения, отбросить их прочь. Эта вечная нерешительность!..
Она посмотрела вниз, на свои ноги. Лодыжки были в густой пыли, расчерченной дорожками пота. Можно вообразить, какими грязными окажутся ступни, когда она скинет с них башмаки. Вот и под ногтями засела грязь, въевшаяся в кожу и оттого несмываемая. Земля спешила наложить на нее лапу. Поставить клеймо. И никогда уже не отпускать…
Ки знала, что не сможет сказать «нет».
Ларс крепкой рукой взял ее под локоть.
