— Ну, что вы там топчетесь? — грубовато сказал он, довольно чисто произнося русские слова. — Вы откуда?
— Из Мариуполя, — ответила Лена, комкая в руках узелок. Офицер оглядел девушек критическим взглядом. Пёстрые, мятые платья, спутанные ветром волосы вызвали ироническую улыбку.
Он коротко расспросил их об обстоятельствах дела. Манолеску подтвердил, что действительно утром проверял у них документы и они были в полном порядке.
— Так! — сказал офицер. — Очень нехорошо!
— Вы дадите нам справку? — робко спросила Лена.
— Я должен снять с вас допрос! — сказал он, недовольно взглянув на Манолеску, который, козырнув ему, бросил на девушек выразительный взгляд, как бы напоминая, что они теперь снова перед ним в долгу.
Когда Надя закончила свой рассказ, лейтенант на минуту отложил ручку, позвонил куда-то, долго по-румынски с кем-то объяснялся, а потом досадливым движением бросил трубку.
— Я пошлю вас в районную жандармерию, — сказал он, постучав пальцами по краю стола. — Вами будут заниматься там!
— А куда идти? — спросила Лена.
— В Кремидово. Там русский начальник жандармерии.
Начальником жандармерии Кремидова действительно оказался русский, по фамилии Левандовский.
Левандовский был не так уж глуп и понимал, что властью надо распоряжаться умело.
Заглядывая далеко вперёд, он хотел на всякий случай иметь «чистые руки»: кто знает, как всё повернётся — война ведь ещё не закончена.
— Ну, девчата, рассказывайте, что натворили, — благодушным тоном спросил он у Лены и Нади, когда девушки вошли к нему в кабинет. — Какие же вы, право, легкомысленные! В наше-то время потерять документы!..
Рассказывать во второй раз было уже легче. Слушал Левандовский задумчиво, морщил лоб, всем своим видом подчёркивая, что внимателен к каждому слову девушек.
— Ну так что ж вы хотите? — неожиданно прервал он Надю, которая повторяла всё то, что уже сказала Лена. — Новые документы? С этим, девчата, придётся пока подождать! Демьянчук! — вдруг крикнул он в приоткрытую дверь.
Тут же порог лениво переступил полицейский.
— Вот их, — Левандовский кивнул на девушек, — пока подержим. Есть у тебя работа?
— Есть, Николай Петрович! Патроны перебирать некому!
— Ну вот их и заставь!
У этого дня, казалось, не будет конца. Не наступит пора для отдыха, для покоя, для сна…
Когда Лена вслед за полицейским шла по коридору, она вдруг пошатнулась, силы оставили её.
Но, на счастье девушек, полицейский взглянул в окно, за которым уже сгущались сумерки.
