Отражение глаз твоих [пишется] | страница 27

— Скажите сразу, сколько я должен, — островитянин обиделся. Намекать на стоимость «друга» подобными обиняками — это уже чересчур. Все знали, как Даллатер трясётся по поводу строжайшего соблюдения отчётности. — И можно без всего этого театра!

— Театра? — Светлейший опешил. — А! — до него начало доходить. — Ну, это, знаешь ли, слишком. Не сбивай меня. Вопрос в том, на каком основании я должен дать тебе вот это? — и он показал на второй, «спящий» амулет-охранник, что лежал рядом с зажигалкой. — Как только амулет тебя «признает», я должен буду сообщить, кому он выдан. Тут, увы, промедления или хитрости не пройдут. Вот я и думаю — как быть?…

— Буду ходить без "друга", — махнул Теммокан пренебрежительно. — Чего тут бояться?

— Брось, брось, — серьёзным тоном возразил Даллатер, тоном, не терпящим решительно никаких возражений. — Над этим не шутят. Без амулета здесь работать не полагается. Ты же не Дракон, у тебя всего одна голова…

— Что? — заинтересованно поднял голову навигатор. — Что вы сказали?…

— Ладно, — Светлейший явно не слышал его. — Решено. Сейчас быстро просматриваем память твоего покойного «друга». Если там есть что-то… — ну, сам понимаешь — устроим несчастный случай.

— Хотите разыграть мою смерть? — островитянину стало не по себе.

— Над этим тоже не шутят, — голос его начальника стал холоднее льда. — Я так… не делаю.

"Больше не делаю", мысленно поправил Теммокан — было достаточно очевидно, на каком слове споткнулся язык Светлейшего.

— Мы слегка испортим "друга", — пояснил он. — Сложная штучка, но кто сказал, что она действительно неуязвима?… На лице Теммокана проявилось откровенное недоверие.

— И вы считаете, что на это клюнут?

— Смотря какая наживка, — Светлейший подмигнул. — Ну ладно, время идёт, а мы тут болтаем. Дракон на месте? — спросил он у пространства.

— На месте, — отозвался слегка шипящий бесполый голос.

— Нам всё ещё везёт, — сообщил Даллатер и чуть ли не силой вытолкал своего работника в коридор.

Дракон выслушал Светлейшего, не проронив ни слова. Потом отвернулся в сторону окна и принялся смотреть куда-то вдаль.

Жара в его комнате, где всегда пылало пламя в камине, была трудно переносимой. Теммокан посмотрел на то, как держится Даллатер — в его-то глухом костюме — и понял, что впервые за долгое время испытывает к нему совсем человеческое сочувствие. Никому бы такого не пожелал! — Давайте, — повелительным жестом протянул он, наконец, лапку и безжизненно-серый «друг» лёг в неё. «Медвежонок» принюхался к предмету, но его меховая мордочка ничего не выражала. Теммокан напряг губы, скрывая улыбку. Невозможно было воспринимать Дракона как равным себе. Увы.