- Мы этого и ждали, - кричали мне, - мы по настоящей работе соскучились. Как в песне поётся: привыкли руки к топорам.
- Для начала надо по рукам ударить тех, кто дрищет на русскую историю.
- Успокойся, всегда дристали. Ломоносов писал об исторических изысканиях Миллера, на память цитирую: "Из сего заключить должно, каких гнусных пакостей не наколобродит в российских древностях такая запущенная в них скотина".
- Кто, кто, ты сказал? Миллер? Братья, мы договаривались, что если кто начнет в этой пьянке…
- В этих поминках, - поправили его.
- …кто начнет ум и память пропивать, того вон из застолья. Договаривались? Не наливайте ему больше - он Миллера от Шлецера не может отличить. Умник! Это не о Миллере Ломоносов говорил, о другой скотине, о Шлецере.
- Вот, вот, - одобрил я, - вот уже и научный и одновременно практический спор. Да, ребятишки, пора вам в переднюю траншею.
- Это законно, на фиг, что в траншею, - одобрил меня как-то внезапно появившийся молодой парень, показав большой палец. - Грянет гром -
мы моментально протрезвеем. А пока он же не грянул, сиди, на фиг, и радуйся. Вообще, это, на фиг, мужская коронка - пить без передышки. Хоть и тяжело, а крылато.
- А гром, значит, ещё не грянул? Ну-ну, - учительски заметил я.
- Вообще, не пить, это так же хорошо, как пить, - высказался выпивший стакан агроном Вася. - Как у нас - с одной стороны, бездельник, кто с нами не пьёт, с другой, как солнце над полями, трезвость. Вот тут и выруливай.
Сидели-то мы плотно, но уже где-то в отдельно взятых группках общего коллектива начинались высокотемпературные разговоры, например: "Я тебе пока по-нормальному говорю, понял? Пока! Или не доходит?" Но такие вспышки я легко гасил, ибо все от меня зависели. То есть не от меня, от моего кошелька. От того, думаю, пока и слушали.
- Кто же виноват в ваших бедах? - вопрошал я. - Вы - русские мужчины. Русский мужчина может спастись или в монастыре, или в семье. И чтобы семья, как монастырь. И - любовь! Они жили долго и счастливо и умерли в один день. Поняли народную мудрость: с кем венчаться, с тем кончаться?
- Аристотель, учти, назидал правителям: хотите крепкое государство тире контролируйте музыку. - Музыкант подтверждал высказывание Аристотеля дирижерскими взмахами руки.
Аркаша пытался читать стихи:
Я тихонько с печки слез, взял я ножик и обрез. Мне навстречу Севастьян, он такой же, из крестьян. Много дел у нас чуть свет: жгём читальню и комбед.
