И он поднялся с постели, и бежал с места преступления низменной страсти, и, сидя в своем старом кресле природного кварца, невидящим взором смотрел на земной рай за окном-дело рук своих. Напоминанием об измене идеалам был тот пейзаж, и горько изумлялся создатель: земная благодать стала его преисподней.
Великий крик исторгся из души его:
- О, теперь я познал грех! Постиг цену дьявольских плодов! И почти с наслаждением погрузился он в глубины меланхолии, даже ему доселе недоступные.
Глава 5, в которой грех Вертера находит искупление
Весь тот скорбный день Вертер скрывался от Кэтрин, слышал, как она зовет его, и не находил в себе сил подать голос. Одно только созерцание окрестностей заставляло сердце мучительно сжиматься. Что же могло статься с ним под взглядом этих глаз, испуганных и вопрошающих? Свою комнату Вертер превратил в тюрьму, отгородившись от Кэтрин-Благодарности глухой дверью.
Часы за часами проводил он, не отводя глаз от пейзажей своего оскверненного парадиза, и однажды меж холмов увидел ее фигуру. В ней ничего не изменилось, но сердце Вертера знало, что юная душа в смятении и содрогается от сознания утраты невинности. И это совершено им. Именно он ввел юность в чертог разврата! Он бился лицом в свои кулаки и стонал:
- Кэтрин, Кэтрин! Я гнусный вор, бесчестный развратитель! Отныне имя Вертеру де Гете одно-Предатель.
Только ближе к полудню следующего дня он собрался с духом и позволил ей войти к себе, готовый прочесть в лице несчастной Кэйт достойный приговор. Когда она вошла, он не решился взглянуть прямо в глаза. Смотрел, отыскивая менее устрашающие следы своего преступления, смотрел и не находил.
Слегка этим озадаченный, Вертер уставился в пол, сознавая бессилие и бесполезность всяких слов.
- Мне жаль... Прости.
- За ранний уход с Балобола, мой милый Вертер? Зато продолжение вечера было так сладостно.
- Нет, молчи!-он зажал руками уши.-То, что я сделал,-неисправимо, дитя мое, но я все же попытаюсь. Очевидно, что более ты не можешь оставаться здесь, рядом со мной. Тебе предстоит излечиться от страданий после этой жестокой отметины. Мне же предстоит влачить существование в одиночестве. Это самая малая цена-и я ее заплачу. Я уверен, ты можешь положиться на доброту Лорда Монгрова.-Он поднял глаза. Девочка-подросток, казалось, стала старше. Ее цветение поблекло; ледяные пальцы злодея и коварного искусителя по имени Смерть тронули беззащитную юность.-О-о-о,-возрыдал Вертер.-Как заносился я в своей гордыне, кичился великодушием! Все мое величие-презренный прах.
