— Ты, должно быть, шутишь… — Их глаза встретились, и Рональд с облегчением вздохнул. — Тебе почти удалось обмануть меня — я подумал, что ты действительно так считаешь.
— Таковы принципы, руководствуясь которыми меня воспитали, — просто сказала Милли.
Он пристально смотрел на нее, и его глаза сузились.
— Ты ведь не веришь в это, — тихим голосом поставил он свой диагноз.
— Во всяком случае, не хочу верить. Я не желаю быть рабыней какого-нибудь эгоиста только потому, что он божественно поет, и никогда не стала бы сама терроризировать других.
Хотя ее голос звучал вполне спокойно, Рональд явно понял всю глубину ее переживаний.
— Понятно, — прищурив глаза, произнес он. — Еще одна разгаданная загадка.
— Какая загадка? — резко спросила она. Он ответил лениво, но с едва слышными стальными нотками в голосе:
— Ты боишься даже подумать о том, что, возможно, у тебя тоже есть талант.
Милли была потрясена до глубины души.
— Никто никогда не говорил мне ничего подобного, — наконец проговорила она.
Рональд, казалось, не заметил ее потрясения.
— И даже твой гуру?
Милли вспомнила последние замечания Шона в ее адрес, на ее лице появилась мрачная усмешка.
— Конечно же, нет. — И она добавила, старательно подбирая слова:
— Он абсолютно уверен в том, что если у меня и были какие-то способности, то все это уже в прошлом. По его мнению, я деградирую.
— Да? — Рональд взял ломтик хлеба и аккуратно положил на него кружок приправленной чесноком колбасы. Его карие глаза проницательно смотрели на нее. — А ты сама как считаешь?
Милли закусила губу.
— Довольно трудно объективно оценить собственные способности. Всегда надеешься, что…
Она замолчала, поняв, что ее слова звучат так, словно она оправдывается.
— Значит, ты считаешь себя талантливее, чем он думает, — как бы размышляя вслух, сказал Рональд.
— Я этого не говорила!
— Тебе и не надо было. — Он улыбнулся. — Думаю, ты еще не призналась в этом даже самой себе. Но если бы ты была согласна с мнением маэстро О'Флаэрти, то не стала бы говорить, что человеку трудно объективно оценить свою работу. Не так ли?
Милли задумчиво провела рукой по волосам. Она видела, каким взглядом Рональд проследил этот ее жест. В выражении его лица было что-то напряженное. Ей стало неловко, и ее руки тяжело упали на колени. Она ждала, что и как он скажет, но, когда он заговорил, голос его звучал достаточно обыденно.
— А что говорят другие?
— А что они могут сказать? — Она вздохнула. — Все они друзья семьи. Мой отчим состоит в правлении директоров колледжа, преподаватель жил вместе с ним в Кембридже, ведущий музыкальный критик — один из приятелей моей покойной матери… Так что сторонних наблюдателей просто нет. Кроме… — Она сглотнула. — Кроме Шона О'Флаэрти.
