Милли засмеялась.
— А это вовсе не место для отдыха. Пит приезжает сюда работать, да и других присылает с той же целью.
Рональд уселся на траве, среди покачивающихся на ветру маков. Обхватив согнутые колени, он подозрительно взглянул на нее.
— Как это?
Милли опустилась рядом, стараясь держаться от него на некотором расстоянии.
— Например, если кому-то нужно поработать в уединении. Или обрести покой после… несчастного случая, — задумчиво сказала она.
Рональд внимательно посмотрел на нее.
— Как в этой истории с тобой? Мне уже пора бы привыкнуть, что он все понимает с полуслова, подумала Милли.
— Возможно, — согласилась она.
— Так, значит, он нарочно прислал тебя сюда? — задумчиво произнес Рональд. — А не для того, чтобы подготовить замок к приезду гостей? Чтобы ты могла поиграть? На чем? На пианино?
Милли отрицательно покачала головой.
— Скорее всего, чтобы я написала что-нибудь новое, — непроизвольно вырвалось у нее.
Рональд рывком повернулся в ее сторону:
— Ты пишешь? — Выражение его лица стало угрожающим.
— Музыку, — поспешно уточнила она. — Я не журналист, так что тебе не стоит так беспокоиться.
Он облегченно рассмеялся.
— Да, если бы ты оказалась журналисткой, туго бы мне пришлось сейчас, не так ли?
— Кажется, ты очень обеспокоен этим. Милли почему-то была несколько раздосадована, что он больше не воспринимает ее как угрозу.
— Ты забываешь про свои глаза, — мягко произнес он, будто угадав ее мысли.
Милли решила промолчать. Она уже окончательно убедилась, что в разговоре с Рональдом Бредли надо избегать некоторых тем, если она не хочет снова начать откровенничать с ним.
— Так твой отчим считает, что тебе здесь следует писать музыку? — прервал ее мысли он. Милли закусила губу.
— Пожалуй, он единственный, кто так действительно считает, — наконец пробормотала она.
— Расскажи мне об этом поподробнее, — потребовал он, но в ответ она лишь помотала головой, так что ее длинные рыжие волосы разлетелись во все стороны.
— Знаешь, ты очень противоречивая натура.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты скорее сделаешь то, чего не хочешь, но никогда — то, чего в действительности желаешь.
Милли потребовалась целая минута, чтобы переварить эти слова.
— А ты с твоей проницательностью уже определил, чего именно я хочу? — наконец поинтересовалась она.
Он бросил на нее полный иронии взгляд.
— Я мог бы в достаточной степени точно предположить это.
Осознав, что он дразнит ее, она с вызовом поинтересовалась:
— И что же именно?
