Фыркнув, Мадама бросила на стол пачку денег.
– Надеюсь, больше у вас нет ни просьб, ни вопросов? – ядовито процедила она.
Сева хотел было сказать «нет», но тут Салям, всю встречу послушно повторявший слова начальства, вдруг вышел из повиновения.
– Есть! – выпалил он. – Есть еще вопросы!
Ребята у микрофона испуганно переглянулись.
– И какие же? – презрительно скривила губу Мадама.
– Только… м-м… один. Что у вашего мужа за имя такое странное – Бобчик?
– Бобчик – это сокращение от Бобик, – выдала Мадама и, одарив Саляма гневным взором, выплыла за дверь. Бобчик-Бобик выкатился следом за ней.
Глава 3. Раз, два, три, четыре, пять, «Белый гусь» идет искать…
Измотанные долгой схваткой с Мадамой, компаньоны выползли в парадный офис.
– Ну и тетка! – покрутила головой Катька. – Намучаемся мы с ней!
– Спокойно, малая! – Вскинул ладонь Вадька. – Она наш единственный клиент, и, если выбирать между работой на нее и закрытием фирмы, я все-таки предпочту потрудиться.
– Везет нам на психических, – вздохнула Мурка. – В прошлый раз у бедной Луши не все дома были, теперь эта… Как ее хоть звать-то? – спросила она и потянула к себе бланк договора. Глянула на подпись и замерла. – Слышь, Кисонька, – позвала она сестру странно изменившимся голосом. – Глянь-ка, а мы ведь с тобой похищенного младенца знаем.
Кисонька подошла, прочитала фамилию.
– Лавров! – растерянно сказала она. – Значит, это нашего Рому похищали?… У него такие кошмарные родители?
Мурка вдруг захохотала.
– Наш Ромка, – еле выдавила она. – Наш Ромка, оказывается, Ромуальд! По отчеству – Бобикович! Ромуальд Бобикович! На секции расскажу – все сдохнут!
Кисонька осуждающе поглядела на сестру:
– Мурка, ты потеряла всякий стыд и совесть. Рома, по-твоему, недостаточно пострадал? У него такая жуткая мать: бьет его по щекам, каждую секунду проверяет, где он, и называет это воспитанием! И наверняка утверждает, что все это она вытворяет для его же блага. И, словно этого мало, его похищают. И сверх того: человек всю жизнь скрывал, что его, беднягу, Ромуальдом зовут, а тут ты появляешься на секции и выдаешь его страшную тайну. После такого ему останется только повеситься.
– Или утопиться, – замогильным голосом поддержал Кисоньку Сева.
– Почему сразу – повеситься, утопиться, – пряча глаза, пробормотала смущенная Мурка.
– Потому что застрелиться он не сможет: у нас очень сложно достать огнестрельное оружие, – вполне серьезно пояснил Вадька. – И вообще, если ты разболтаешь, сразу возникнет вопрос: откуда ты взяла сведения? Запомните, – Вадька повысил голос. – Любая полученная от клиента информация является абсолютно кон-фи-ден-ци-аль-ной. То есть – секретной, – объяснил он.
