Что ж, ладно, это не Вегас и не медовый месяц на Гавайях.
Но это сандвичи от Джо из моей любимой сырной лавки! Если вы никогда не пробовали копченой моцареллы от Джо, знайте, она так же хороша, как и медовый месяц на Гавайях, возможно, даже лучше.
– Откуда ты узнал, что я здесь? – изумленно спросила я, и взяла сверток.
– Мне сказала Сара. Я услышал на полицейской волне о том, что произошло, и позвонил тебе на работу.
– Понятно.
Разумеется, Купер слушает полицейскую волну. А еще джаз. Он обожает Эллу Фицджеральд. Если бы она была жива, я давно умерла бы от ревности.
– А твои клиенты тебя не хватятся? – спросила я, не в силах поверить, что он бросил дело ради меня.
– Все нормально, – ответил Купер, пожав плечами. – Муж моей клиентки сейчас занят. – Мне и в голову не пришло спросить, что он имеет в виду, я заранее знала, что он не ответит. – Я пошел пообедать, а потом подумал, что ты тоже еще не ела.
При слове «обед» у меня в животе заурчало от голода.
– Есть хочу – умираю, – призналась я. – Ты – мой спаситель.
– А как же! – Купер отвел меня к ряду оранжевых пластиковых кресел. – Из-за кого ты здесь?
Я бросила взгляд в сторону дверей отделения «скорой помощи».
– Из-за кого? Из-за Гевина, конечно. Из-за его хронической глупости.
– Снова Гевин? – Купер извлек из кармана куртки две шоколадки и протянул одну мне.
Мое сердце заколотилось, как бешеное. Шоколадка! Боже, я обожаю этого человека! Да и кто бы его не обожал на моем месте?
– Если этот парень доживет до окончания колледжа, я буду сильно удивлен, А как там, в колледже? Я имею в виду ту мертвую девочку.
Я впилась зубами в хрустящий батон, начиненный сыро копченой моцареллой, перцем, чесноком и вялеными томатами. Разве я могла говорить в такой момент, у меня во рту случился оргазм.
– Мне нужно сделать один звонок. – Видя, что мой рот набит едой (и к счастью, не представляя себе, какие фейерверки вкусов взрываются там, внутри), Купер отошел в сторону. – Одному приятелю, который работает у коронера. Они довольно быстро туда приехали, учитывая сегодняшнюю бурю. Знаешь, они абсолютно уверены, что ее сначала убили, а потом… ну, ты понимаешь.
Обезглавили. Я кивнула, дожевывая сандвич.
– Мне кажется, что это важно, – продолжал Купер.
Он начал разворачивать свой сандвич. По-моему, с ветчиной.
– Я имею в виду, что она… не мучилась. Они почти уверены, что ее сначала задушили.
Я сглотнула.
– Как они узнали? Ведь у нее нет… шеи.
Когда я об этом спросила, Купер как раз откусил небольшой кусочек сандвича. Он слегка поперхнулся, но все-таки сумел протолкнуть его в себя.
