– Ладно, – сказал он, наконец. – Тогда прощай.
– Пока, Джордан, – сказала я, испытав сильное облегчение от того, что он ушел.
Он медленно покатился в направлении пятой авеню, а я поплелась через парк, на чем свет ругая себя за то, что не надела джинсы. Я бы не выглядела столь сногсшибательно. Зато мне было бы значительно теплее.
Идти через парк было самоубийством. Я недолго любовалась снежными красотами. Дорожки были убраны, но плохо. Свежий снег успел их завалить. Сапоги, которые я надела, не были водонепроницаемыми, они предназначались только для помещений, предпочтительно с камином, перед которым лежит медвежья шкура. Так было показано на фотографии в каталоге.
Знаю, что мне дешевле было бы их купить в обувном магазине на Восьмой улице, а не по Интернету. Но так гораздо безопаснее. По компьютеру меня никто не узнает.
Я так надеялась, что, когда подойду к Вейверли-холлу, Гевина там не окажется, и я спокойно смогу вернуться домой.
Но он был здесь. Он стоял и дрожал под пронзительным арктическим ветром, дующим со стороны парка. Когда я, семеня на высоких шпильках, подошла к нему, он сказал:
– За тобой должок, женщина. Я всю задницу отморозил.
– Вечно у тебя с ней всякие приключения, – сказала я, подойдя ближе.
Я поскользнулась, и мне пришлось схватиться за его плечо. Он посмотрел вниз, на мои ноги и присвистнул.
– Господи, пампушка, да ты сегодня просто хоть куда!
Я дала ему подзатыльник.
– Смотри вперед, Гевин. Мы здесь по делу. Нечего меня кадрить. И не называй меня пампушкой.
– Я и не думал, – возразил он. – Кадр… кадрить тебя, как ты сказала.
– Пошли. – Я покраснела.
До меня наконец дошло, что я делаю – и совсем не из-за мини-юбки, а из-за того, что вовлекла во все это Гевина. Разве так должен вести себя ответственный администратор, когда встречается со студентами в разгар ночи перед вечеринкой? Гевин уже продемонстрировал свою несознательность, неумеренно поглощая алкоголь. Разве мое намерение пойти с ним не противоречит его наказанию? Разве я могу исполнять роль искусительницы? Да, черт побери!
– Слушай, Гевин, – сказала я, когда мы шли через внутренний дворик.
На кустарниках у входа предметов женского белья видно не было: их засыпало снегом. С верхнего этажа доносилась оглушающая музыка.
– Наверное, это не слишком хорошая идея. Я не хочу вовлекать тебя в неприятности…
– О чем ты? – спросил Гевин и по-джентльменски толкнул дверь. – Каким же образом я могу попасть в неприятности?
