— Вижу, вы сочувствуете тамошним фермерам, — продолжал Фалькенберг.
— Я ведь должна им сочувствовать? — ответила Ирина. — Даже если Хьюго — мой отец — сказал, что не может им помочь. И я пыталась что-нибудь сделать для детей. Вы на самом деле думаете… — она замолчала. Фалькенберг пожал плечами.
— Несомненно, мы попытаемся. Можем разместить части в самых горячих точках. Но как вы говорите, нас только тысяча человек, хотя это и тысяча морских пехотинцев.
— А что будет после вашего отлета? — спросила Ирина. В ее голосе звучала горечь. — Они отступят? Вы приехали нас эвакуировать?
— Большой Сенат обычно не обсуждает свои решения с младшими капитанами, — ответил Фалькенберг.
— Да, конечно. Но я знаю, вы привезли распоряжения Колониального управления, и Хьюго унес их в свой кабинет, чтобы прочесть… и с тех пор ни с кем не разговаривал. Он провел в кабинете весь день. Нетрудно догадаться, что в этих распоряжениях. — Ирина отхлебнула вина и мрачно посмотрела на дубовый стол. — Конечно, необходимо учитывать общую картину. Какое значение имеет одна маленькая планета с населением меньше миллиона? Арарат не представляет никакой угрозы миру, верно? Но ведь это люди, и они заслуживают чего-то лучшего, чем… Простите. Я всегда так расстраиваюсь.
— Нужно придумать, чем вас развеселить, — сказал Дин. — Расскажите о веселой жизни на Арарате.
Она криво улыбнулась.
— Это дичь. Постоянный вихрь балов и развратных пирушек. А чего вы ожидали от планеты, которую заселяли церковники?
— Город скуки, — сказал Дин. — Но теперь, когда мы здесь…
— Надеюсь, мы что-нибудь устроим, — сказала Ирина. — Я у папы секретарь по связям с общественностью. Джон, разве не принято приветствовать новые войска на официальном приеме? Мы устроим прием во дворце губернатора.
— Да, принято, — ответил Фалькенберг. — Но прием обычно устраивают в честь полка, а не разношерстного пополнения. С другой стороны, поскольку пополнение — единственные здесь представители вооруженных сил…
— Ну, есть еще наша милиция, — возразила Ирина.
— Простите, я имел в виду только морских пехотинцев. Я уверен, все будут довольны, если вы пригласите нас на прием. Можно ли его организовать, скажем, через пять дней?
— Конечно, — ответила она. И с любопытством взглянула на него. Мы — остальные — тоже. Мне в голову не приходило, что Фалькенберга могут интересовать такие вещи. — Однако мне придется начинать подготовку немедленно.
— Если срок недостаточен, мы… — начал Фалькенберг.
