— Почему? — ее голос казался чуточку хрипловатым.
— Прошел целый час с начала вечеринки, а тебя все не было…
Кизия слегка отстранилась, подняла голову и взглянула на него. Выражение ее лица трудно было понять. Подозрительность, смешанная со множеством других чувств.
— Ты меня высматривал? — спросила она после недолгого молчания.
Шкаф подумал о том волнующем мгновении, когда, во время танца с Бернадиной, их взгляды встретились. Он несколько мгновений смотрел в глаза Кизии, желая вызвать в ее памяти этот момент. Судя по тому, как затрепетали ее тонкие ноздри, она вспомнила.
— А ты как думаешь, киска?
Подозрительность на лице Кизии сменилась нахальной усмешкой.
— По-моему, тебе некогда было смотреть на входную дверь и дожидаться моего появления, — возразила она, пренебрежительно фыркнув.
— Ты имеешь в виду Бернадину? — переспросил Шкаф через несколько секунд. Он сомневался, что между этими женщинами возможно соперничество. Но немного ревности поможет пролить свет на чувства Кизии…
— Это ее имя?
— Так она сказала. Мисс Бернадина Уоллес.
— Новенькая?
— Чья-то сестра.
— Сестра?
— Угу.
— Чья?
Шкаф пожал плечами.
— Не помню.
Кизия, моргнув, уставилась на него.
— Ну да, — произнесла она наконец крайне скептическим тоном. Затем повернула голову и прижалась щекой к его груди, что-то тихо пробормотав. Шкаф не разобрал ни единого слова. Это не имело значения. Смысл сказанного был очевиден. Кизия могла обозвать его предыдущую партнершу как угодно, но только не сестрой.
Секунд десять-пятнадцать они танцевали молча. Краем глаза Шкаф заметил Джексона Миллера и его дочурку. Кажется, они спорили. Судя по жестам Лорелеи, речь шла о них с Кизией.
— Почему ты опоздала? — спросил наконец Шкаф. Ему пришло в голову, что его влечение к Кизии Кэрью гораздо заметнее, чем он думал вначале. Джексон, естественно, догадался раньше всех. Мама тоже пару раз высказывалась на эту тему. Но остальные…
Нет, — сказал он себе. Если бы еще хоть одна живая душа узнала о его чувствах к Кизии, новость тут же разнеслась бы по всему департаменту. Парни со станции уже вовсю изводили бы его своими насмешками!
Кизия снова что-то произнесла. Но теперь Шкаф решил, что это был ответ на его вопрос.
— Что ты сказала? — переспросил он.
— У меня машина барахлит. — Кизия глубоко вздохнула, уткнувшись в его футболку.
Так он и думал. Можно было не спрашивать.
— Трансмиссия? — В прошлый раз проблема заключалась именно в ней.
— Может быть.
— А как свечи? — Это позапрошлая поломка.
