- Минутку, мистер Гундерсон. Мне не сообщили, что там находится, но категорически приказали не подпускать вас к сейфу, пока не явятся двое других.
Безнадежно разведя руками, Гундерсон плюхнулся обратно на перегрузочную койку. Потом швырнул гармонику на металлический пол и опустил голову на ладони:
- Что еще за двое других?
- Не знаю, сэр. Мне не сказали.
Двое других, разумеется, были псиоидами.
Когда Мудрила и Бластер прибыли, первый жестом приказал офицеру вынуть из сейфа содержимое. Явно волнуясь, тот подошел к сейфу и достал оттуда небольшой диктофон с кассетой.
- Включите, лейтенант, - приказал Мудрила.
Офицер вставил кассету - и каюту заполнило шуршание пустого отрезка в начале пленки.
- А теперь, лейтенант, вы свободны.
После того как офицер КосмоКома надежно зафиксировал дверь, послышался голос. Гундерсон сразу его узнал. Говорил Терренс, глава КосмоКома. Тот самый человек, что неустанно допрашивал его в здании Бюро в Буэнос-Айресе. Терренс - герой другой войны - войны землян с кибенами, ставший теперь во главе КосмоКома. Говорил Терренс сухо, почти без модуляций - и в то же время речь его несла на себе отпечаток предельной значительности.
- Как вы уже поняли, Гундерсон, - начал он, - у нас есть для вас задание. В настоящее время корабль уже приближается через гиперпространство к ключевой точке вашего путешествия. Через двое суток по земному времени вы выскользнете из гиперпространства примерно в пяти миллионах миль от Омало, вражеского солнца. Окажетесь в глубоком тылу врага. И тем не менее мы уверены, что вам удастся успешно завершить свою миссию. Для этого в ваше распоряжение и предоставлен столь суперсовременный корабль. Он сможет противостоять любым вражеским атакам.
Нам нужно, чтобы после выполнения задания вы,, Гундерсон, вернулись целым и невредимым. Ибо в наших военных начинаниях вы наиболее важная фигура, и это лишь первая ваша миссия.
Нам нужно, чтобы вы превратили звезду Омало в сверхновую.
Быть может, лишь во второй раз за все тридцать восемь лет своей серой, бесцветной жизни Гундерсон испытал подлинное потрясение. При одной мысли о задании Терренса у него похолодело в груди. Обратить солнце другой расы в пылающую газообразную бомбу невообразимой мощи, что сожжет дотла планеты своей системы и посеет повсюду смерть? Одним махом истребить целую цивилизацию?
И его считают на это способным?
Может ли он направить свой разум на выполнение подобного задания?
