Она смотрела на него так, словно читала мысли. Он отвел глаза, не желая, чтобы она увидела в них тоску. Она сидела так близко, что он чувствовал лавандовый запах ее духов и сладкий аромат женственности, исходящий от ее кожи.
— Я первым поздравлю тебя, Ник, — сдавленно произнес он.
— Рад это слышать, — улыбнулся Ник.
Маргерит, зашелестев юбками, поднялась со стула, и Чарлз с Ником тоже встали.
— Вы говорите о моем будущем, как будто все уже решено. Позвольте сказать вам, и запомните это, — я больше не выйду замуж. Кроме того, с моей репутацией женщины, отравившей своего мужа, мне не следует ожидать у своих дверей поклонников.
— О, уверен, что найдутся такие, кого не испугает ваша склонность к убийствам, — засмеялся Ник. — Вы все-таки богатая вдова.
Она стукнула ладонью по столу.
— Так вот что вам надо, Николас? Мои деньги? Он покачал головой.
— Для меня деньги не главное. Я думал о другом… Хотя богатство…
— Эх вы! Убирайтесь оба и не возвращайтесь, пока не научитесь вести себя прилично.
— Да не смотрите на меня так! — вскричал Чарлз. — Я не одобряю дурных манер Ника, но он по крайней мере честен. — Он решился посмотреть в ее гневные янтарные глаза, и от охватившего его желания у него замерло сердце. Как бы ему хотелось разгладить гневные складки у ее губ и увидеть, как гнев в ее глазах сменяется страстью. Он с трудом овладел собой. — Между прочим, не понимаю, почему вы получили прозвище Черная вдова.
— Из-за острого язычка, конечно, — изображая удивление, проговорил Ник. — Чрезвычайно ядовитый язык.
— Нет, в самом деле, — серьезно спросил Чарлз, — что произошло?
Маргерит поникла, гнев ее испарился. Она опустилась на стул и невидящим взглядом смотрела в сад, охваченная горькими воспоминаниями.
— Я… я не знаю, что произошло в тот день. Литгоу пообедал как обычно. Я ушла в деревню отнести бульон больному арендатору. Когда вернулась, Литгоу был мертв. Они сказали, что я подсыпала яд ему в пищу, но не смогли это доказать. Поползли отвратительные слухи. Его сестра Софи обвинила меня в том, что я всегда желала смерти мужу. — Ее голос задрожал, она умолкла и опустила голову.
Чарлз смотрел на ее тонкую нежную шею и боролся с желанием поцеловать ее. Непослушный локон выбился из-под ее чепчика, как будто символизируя характер Маргерит: в ней были спокойная порядочность и честность, но бунтарская сторона ее души, как этот непокорный локон, стремилась вырваться на свободу.
— Я никогда не желала ему смерти. Я ждала, пока утихнут слухи, чтобы вернуться в общество.
