— Из-за меня? Ты не любишь меня? Я ошибся…
Эми ошиблась… Ты маме ничего не говорила…
— Говорила, — с горечью в голосе согласилась Уиллоу. — Я говорила маме, что влюблена в тебя.
— Тогда почему ты не можешь выйти за меня замуж? Продолжаешь считать меня высокомерным эгоистом?
— Нет, нет, нет. Ты самый лучший.
— Но замуж за меня не пойдешь?
Уиллоу отрицательно замотала головой:
— Я не могу.
Скотт нежно, но крепко зажал ее лицо в своих ладонях. Она отвела глаза.
— Уиллоу, тебе придется сказать.
— Это связано с Джэми. — Она говорила с трудом. — Точнее, с его отцом. Извини, но больше я ничего не могу сказать. Поверь, если бы ты знал эту историю, если бы узнал, как я тебя обманула, ты бы навсегда отвернулся от меня.
То ли по глазам, то ли по ее голосу Скотт понял, что она не изменит своего решения.
В самом скверном расположении духа он резко повернулся и ушел.
Уиллоу бросилась на кровать и залилась слезами. Если бы только, в отчаянии думала Уиллоу, она никогда не встретила Чэда. Если бы не написала того письма, в котором сказала о своем окончательном разрыве с ним.
Она одна была виновата в его смерти.
Сознание вины останется с ней на всю жизнь.
Уиллоу чувствовала, что, узнай Скотт о ее причастности к смерти его сводного брата, он всегда будет считать ее виновной в гибели Чэда.
Он будет презирать ее, как она сама презирает себя, за подлый обман.
Она должна уехать из Саммерхилла.
Невозможно здесь оставаться после того, что случилось прошлым вечером. У нее разрывалась душа при мысли о детях. Для них ее уход будет страшным ударом.
Но разве у нее есть выход?
На следующее утро Скотт проснулся с тупой головной болью. Боль усилилась, когда он вспомнил прошлую ночь. Рыча как медведь, он сполз с кровати и тупо огляделся. В комнате был бардак.
Он разбросал одежду, когда раздевался ночью.
Скотт бродил по комнате и поднимал рубашку, галстук, брюки. Когда он поднял пиджак, из нагрудного кармана выпал конверт.
Скотт поднял его и недоуменно осмотрел. Никто не мог передать письмо ему прошлым вечером.
Как долго оно пролежало в кармане? Любопытство росло. Скотт перевернул конверт. В глаза бросилось аккуратно напечатанное имя его сводного брата.
Скотт задумался. Письмо для Чэда? Как странно.
Должно быть, оно пролежало в кармане его пиджака семь лет.
Как оно оказалось у него? Почему именно у него? Кто мог…
Скотт стал смутно припоминать тот летний вечер в Саммерхилле. Тогда, семь лет назад, он приехал погостить к родителям.
