— Похоже на то, что он далеко пойдет, — сказал Эллис.
И тут Роджеру вдруг стало ясно, что Генри — последняя его надежда. Старшие сыновья застряли на своей пушной ферме. В лучшем случае, они смогут только прокормиться. Зять и дочь привязаны к крохотному банку, который еле-еле держится, и дай-то бог, чтобы не лопнул еще при жизни Роджера.
— Не только пойдет далеко, но еще и прогремит, — сказал Роджер. — Помяните мое слово.
Генри начал понимать, чего хочет отец, только после того как получил ответ на письмо, в котором во второй раз просил разрешения бросить курсы и пойти работать. Роджер ему ответил: «Мне твои отметки куда дороже десяти — двадцати долларов в неделю, которые ты принес бы в дом. Только бы на старости лет увидеть вывеску, на которой золотыми буквами будет стоять твое имя, — больше мне ничего не надо от жизни. Все мы здесь среди наших сосен, или — чтобы выразиться точнее — среди пней, только этого хотим от тебя».
Сколько Генри себя помнил, денег в доме всегда было в обрез, а в будущем предвиделось и того меньше. Поэтому он не жаловался на свою полуголодную жизнь в Нью-Йорке, ему важно было закончить курс. Но если сам он от этого не очень страдал, то страдали его нервы. Мозг работал лихорадочно. Генри слишком много учился, слишком мало ел и плохо спал. Нервы все больше развинчивались. Мозг изнашивался. Генри преследовала мысль, что отец заложил отель, чтобы дать ему образование, и теперь его долг — оправдать надежды отца.
Впоследствии, оглядываясь на эту пору своей жизни, Генри смеялся над фортелями, которые выкидывал с ним его собственный мозг. Он пришпоривал его, заставлял проглатывать учебники залпом. Бесстрашный герой одолеет все учебники, и когда он перевернет последнюю страницу последней книги, злодей Эллис Хайд, держатель закладных, будет повержен в прах.
Но в то время Генри было не до смеху. Он часами ворочался в постели и думал об одном: как только последняя страница последней книги будет прочитана, он победит, непременно победит. А когда, наконец, засыпал, то видел во сне, как он выигрывает свое первое дело, очень крупное, и получает огромный гонорар. Входят присяжные и выносят приговор, а его подзащитный, седовласый и смуглолицый, как мистер Хайд, тут же в зале суда подбегает к нему с гонораром и с такой силой швыряет деньги об стол, что Генри просыпался от треска банкнот, словно от удара бича.
Если бы Генри поступил в один из прославленных университетов на Востоке, то, кто знает, может быть, так бы оно и вышло. Но чтобы попасть в такой университет, требовалось сперва три года проучиться в колледже при университете, а если поступающие учились в другом колледже, то и все четыре. Генри же проучился всего два года. Окончи он с такими отличиями не вечерние юридические курсы, а солидное учебное заведение, он сразу получил бы хорошее место. А тут, когда его допустили к адвокатуре, лучшее, что он мог себе подыскать, — это место долларов на 30 в неделю. Генри от него отказался. Такая ничтожная сумма, по сути, ничего не меняла. Чтобы помочь своим, ему надо было сразу сорвать основательный куш.
