Этот роман продолжался и сейчас, спустя полгода. Для него было пыткой сознавать, что она несчастна, но он знал, что не в его силах облегчить ее горе. Он знал, что если однажды поддастся обуревавшим его порывам, то в ее глазах исчезнет печаль, но исчезнет также и любовь.
Хэвиленд уже утратил способность непосредственно воспринимать происходящее, и, глядя на Лили, он видел за ее спиною образ Фокса, наблюдающего за ними усталым взглядом, точно ему наперед была известна неизбежная развязка и он терпеливо ждал, пока они к ней придут.
«Конечно, – говорил взгляд Фокса, – вы сами знаете, Тони, что не сможете долго выдержать. У вас никогда не хватало сил для длительного напряжения».
Тони прошел через комнату и выключил радио.
– Пора идти, – отрывисто сказал он. – Пойду надену смокинг.
– Давайте посидим еще немножко, – попросила Лили. – Обещаю, что не буду вас ни о чем спрашивать.
– Нет. – Он обернулся и вежливо добавил: – Разумеется, если вы устали, я отвезу вас домой.
Ее лицо побледнело, и он почувствовал, что в эту минуту она его ненавидит.
– Вы очень деликатны, Тони, – сказала она с легкой иронией. – Но не беспокойтесь, я как-нибудь выдержу. Могу ли я, в виде особой милости, идти сегодня с вами рядом или должна, как всегда, тащиться на два шага позади?
Он молча вышел в соседнюю комнату и стал надевать смокинг.
– Простите меня. Тони. Я не хотела вас обидеть, – робко и униженно сказала она, стоя перед закрытой дверью. Он ничего не ответил.
На следующее утро Тони Хэвиленд пришел в лабораторию, все еще не отделавшись от того тяжелого, гнетущего чувства, которое он всегда ощущал после вечера, проведенного с Лили. Только увидя Эрика за чертежной доской, он спохватился, что совсем забыл о его вчерашнем вторжении.
– Вы делаете чертеж конденсатора? – медленно спросил Хэвиленд.
Эрик поднял глаза и сдвинул брови – увлекшись работой, он не сразу сообразил, о чем его спрашивают.
– Какого конденсатора? Ах, да!.. Нет, – сказал он, снова принимаясь чертить. – Этот план никуда не годится. Четверть тонны все-таки. Вибрация будет нам очень мешать. Мы придумаем что-нибудь другое.
Хэвиленд с минуту молча смотрел на него, потом повесил пальто и шляпу.
– Наверняка придумаем, – тихо сказал он. – Я в этом не сомневаюсь.
