Неужто так важно одно короткое слово? Чтобы быть мастером, надо ли, чтобы тебя так называли? Келейос встала на колени и погрузила руки в чашу фонтана. Она плеснула водой в лицо и вздрогнула от внезапного холода.
Маленькая лягушка испуганно нырнула с влажным всплеском.
Келейос моргнула, глядя на луну. Вода стекала по шее на нижнюю рубашку. Ей стало лучше, мысли прояснились. Сомнения сами по себе были ядом. Сомневаться в собственной магии – очень опасное дело.
Она вытерла воду с глаз, отряхнула с косы. Потом отёрла руки о штаны. Одно из преимуществ простой одежды. Она стала собирать компоненты своего заклинания.
Поднялась вторая луна, маленькая и туманная, жёлтая в свете белой луны-матери. В это время года только на рассвете встаёт третья луна – красная.
Три луны были тремя ликами Великой Матери, как говорили древние легенды. Всеобщей матерью была Сиа, целительница, носительница добра; второй была Ардат, хранительница равновесия, третьей – Айвел – воплощение разрушения, делающая ненависть вещественной. Астранта и её заморский сосед, Мелтаан, верили одинаково во все лики Матери. Они считали их проявлением закона равновесия. И если ты был последователем Айвел или одного из её тёмных чад, тебе в буквальном смысле могло бы с рук сойти убийство.
Келейос научилась понимать закон равновесия, но никогда не принимала его. Ей случалось несколько раз тайно взыскивать цену крови, ибо есть вещи, с которыми нельзя мириться, где бы ты ни жил.
За последние три года Келейос много времени провела в поиске. Она искала объяснений, почему богиня едина в трех лицах, но не единосущна. Подсказку давала только одна легенда: о том, как луна раскололась на три части. В ней говорилось, что богиня обезумела от головной боли. И когда боль прошла, оказалось, что она распалась на куски, и луна вместе с ней. Легенда намекала, что богиня может быть исцелена и снова собрана воедино, но не объясняла, к добру это будет или к худу.
Келейос видела луны в телескопе Зельна. Мёртвые скалы – и все, слепящий свет и тени. Ей трудно было поверить, что луны связаны с богиней. Она скорее верила, что Мать разбила луну в припадке гнева. Келейос рассмеялась:
– Я теряю время, разглядывая луны. Мой страх меня хочет обмануть.
Все, больше нельзя медлить. В решениисвобода. Теперь, когда она шла в башню за сновидением, страх стал меньше.
Она давно узнала, что любой страх уменьшается, когда посмотришь ему в глаза. Почти любой. Келейос отбросила эту мысль, на дав ей развернуться.
