Прищурив глаза, Рейф внимательно рассматривал набросок. Учитывая рельеф местности, неназванная точка на карте, отмеченная крестиком, могла быть только замком Саммерхей. Может быть, весь этот сброд направлялся туда, чтобы уладить какие-нибудь разногласия с Хью д’Авраншем? Разбойники выглядели слишком оборванными и плохо вооруженными, чтобы состоять на службе у какого-нибудь знатного лорда, хотя именно это следовало из намеков рыжебородого бандита. В уме у Рейфа роилось слишком много вопросов, на которые у него не было ответов – по крайней мере достаточно убедительных.
Тут его внимание привлек чей-то громкий стон. Камеристки Адель показались из-за большого камня, за которым прятались во время нападения. Проклятие! И почему только эти негодяи не забрали с собой их вместо Адель? Теперь на его плечи свалилось дополнительное бремя в виде двух заплаканных особ.
Рейф ободряюще улыбнулся обеим девушкам и попытался уговорить их продолжить путь, однако без всякого успеха – Марджери и Кейт только причитали и заламывали руки. Наконец терпение у него лопнуло, и он суровым тоном приказал им немедленно занять места в строю.
Пока де Монфор осматривал раны, полученные в схватке его людьми, в уме у него вертелся все тот же вопрос: зачем разбойникам понадобилось на них нападать? Проклятые мужланы наверняка заметили обеих камеристок, поскольку прятались в засаде поблизости, пока солдаты Рейфа расчищали путь. Странно, что они не прихватили с собой и их, хотя бы ради забавы. Это была одна из многих загадок, смущавших его, в результате Рейф все больше склонялся к мысли, что люди, напавшие на них, не были обычными грабителями с большой дороги.
Развернув свой отряд, он направился обратно в Лоуэр-Марден – ему нужно было подыскать пристанище для своих раненых солдат и, кроме того, узнать побольше о Джеке Браутоне и его разбойничьей шайке.
Адель едва не надорвала себе горло от крика, однако все ее усилия оказались напрасными. Рядом не было никого, кто бы мог прийти ей на выручку: двое угольщиков с почерневшими от сажи лицами, которых они миновали на лесной поляне, только тупо уставились в их сторону и не сделали никаких попыток остановить похитителей, несмотря на все ее призывы о помощи.
Девушка спросила разбойника, к чьей лошади она была привязана, кто он и куда ее везут, но тот в ответ грубо приказал ей замолчать, а когда она снова попыталась обратиться к нему с теми же вопросами, он слегка стукнул ее по голове. Затрещина, хотя и не причинила ей боли, явилась сильным ударом по ее достоинству. Глубоко оскорбленная, Адель не произнесла больше ни слова, однако хорошо запомнила рябое лицо негодяя, его спутанные волосы и исходивший от него запах лука.
