Однако при мысли о том, с какой легкостью он готов пренебречь нависшей над ним угрозой, понимая, что настоящая опасность ждет его со стороны Хью д’Авранша, когда тот так и не получит в срок обещанную ему невесту, Рейф с досадой вздохнул. Как поступит в этом случае отвергнутый жених? Поднимет ли он против него оружие сам или обратится с жалобой к королю? Если только д’Авранш согласится в обмен на крупную сумму золотом выбрать себе другую суженую, то Рейф, возможно, как-нибудь сумеет уладить вопрос с Иоанном Немощным. Возможно.
Тогда за неповиновение королю на него наложат крупный штраф, и ему придется занять деньги у менял. Другим вероятным исходом было заключение в темницу, хотя, насколько было известно Рейфу, Иоанн предпочитал содержанию под стражей денежную пеню. Какими окажутся последствия столь важного шага в его жизни, де Монфор не знал, однако одно он решил для себя твердо: Адель Сен-Клер не будет принесена в жертву, чтобы покрыть долги короля.
Очнувшись от неглубокого сна, Адель рывком приподнялась на постели. Кто-то стучал в ее дверь. Девушка прислушалась к приглушенному шуму, проникавшему в ее комнату из нижних помещений трактира. Мокрый снег ударял в деревянные ставни, а с улицы доносилось неразборчивое пение подвыпивших гуляк. По-видимому, именно их голоса, а вовсе не стук, разбудили ее. Сколько прошло времени, Адель не знала, но, судя по всему, было еще не слишком поздно. В противном случае постояльцы трактира не находились бы до сих пор внизу, горланя песни, подумала она…
И тут стук раздался снова; на сей раз он прозвучал еще громче, еще настойчивее. Адель встала с постели, поежившись, когда ее босые ноги коснулись холодных циновок. На цыпочках подойдя к двери, она приложила ухо к гладким доскам.
– Адель! Откройте!
Девушка застыла на месте. На какой-то миг ее охватил приступ страха. Рейф! Он-таки явился к ней в спальню!
Дрожащими руками она отодвинула засов.
– Зачем вы заперлись? – Он быстро проскользнул в комнату.
– Я думала, в переполненной людьми харчевне так будет безопаснее. – Адель потянулась к плащу. У нее под рукой не оказалось другой одежды, чтобы набросить поверх ночной сорочки, и она стояла, все еще дрожа, завернутая в свой отороченный мехом плащ.
– Наверное, вы правы, и… прошу прощения за то, что ворчал на вас, – произнес он извиняющимся тоном, направляясь к камину и протягивая к пламени замерзшие руки.
– Где вы были?
– Устроил проверку перед сном. Кстати, я зашел проведать Вэла; он чувствует себя намного лучше, а вашего мерина уже обиходили и накормили овсом. – Рейф остановился, не решаясь сообщить ей то известие, ради которого он, собственно, и пришел сюда. Как только это произойдет, он уже не сможет взять свои слова обратно.
