Примерно та же картина ждала сыскарей и у задней двери ресторана, выходящей в проезд. По количеству гильз возле трупа и отметинам от пуль выходило, что сообщник рэкетиров находился на улице и первым открыл огонь. Но, сделав три выстрела, не смог ни в кого попасть. Зато «робингуды» убили его всего двумя ответными выстрелами, всадив обе пули, по-киллерски, опять же в голову. Зная успехи своих сотрудников в упражнениях по стрельбе, местные менты только руками разводили: мол, это работа каких-то спецов, возможно, побывавших в горячих точках и набивших там руку в стрельбе навскидку.
Майор Миронов достал сигарету. Зажав ее губами, он вышел в холл и прикурил.
– Ну что думаешь? – приблизился к нему прокурорский работник.
– Кисло, – ответил майор, выпуская дым в стену. – Надо охранные структуры шерстить, может, телохранители у какого-то крутого постарались. Рабочего с кухни убили – они не шелохнулись, а к другому подошли – без раздумий пустили в ход оружие. С какого это?
Миронов вздохнул.
– Еще чего в загашнике имеешь? – спросил прокурорский, заметив его сомнения.
– Придется с ФСБ связаться и с ФСО, вдруг у них что-нибудь… – без особого удовольствия и веры в успех сказал майор.
Суточные сводки ГУВД попадают в оперативные аппараты спецслужб автоматически, а вот узнать правду, если в деле замешаны всемогущие ведомства, будет непросто. Смотря что их сотрудники в ресторане делали.
Майор надеялся, что ни ФСБ, ни ФСО к прилюдному расстрелу бандитов не имели отношения: не в их правилах ковырять в глазу бревном. Контрразведка работает тонко и незаметно, а сотрудники Федеральной службы охраны, случись что, не стали бы сбегать с места происшествия. Ее сотрудникам, применившим оружие на поражение при данных обстоятельствах, было нечего опасаться: они действовали строго по закону. Остаются СВР, ГРУ, ФАПСИ и… сама милиция. Скажем, тот же ВОХР. Но и с ними то же самое.
И все-таки в причастности спецслужб к четвертому убийству майор сомневался. Уж скорей – «коммерсанты»[8].
Закончив курить, Миронов вытащил мобильник и, несмотря на позднее время, набрал номер полковника Каледина – старого знакомого из ФСБ. Надо поставить его в известность. Может, чего подскажет.
– Алло, – раздался строгий голос.
– Михаил Юрьевич? Привет, это Миронов с Петровки. Помнишь такого?
– Михалыч, ну ты спросил! – почти радостно ответил полковник, и майору показалось, что интонации звучали вполне искренние. Хотя кто их знает – чекистов-то! – Как жизнь молодая?
