- Таких, как мы, - повторил Сатмар, сомневаясь.
- А если ты умрешь, - продолжил он, - эти существа... люди... получат полную, ничем не ограниченную свободу воли.
- Они и сейчас... - попытался Аббад вставить слово.
- Нет! - воскликнул Сатмар. - Сейчас они обладают свободой воли лишь в тех пределах, какие допускают физические законы связи твоей внутренней Вселенной с внешним миром твоего "я". Сейчас - и ты это понимаешь - они ограничены в своей свободе выбора векторами добра и зла, ты дал им законы нравственности, записанные в книге, которую они называют...
Сатмар вопросительно посмотрел на Аббада. Он знал, конечно, как назвали люди Книгу книг, монах ориентировался в ментальном пространстве юноши не хуже самого Аббада, но хотел полной ясности.
- Просто Книга, - сказал Аббад. - Библос - на одном из их языков. На другом - Тора, Учение.
Сатмар сделал неопределенный знак рукой.
- Когда... если ты умрешь, темная энергия вернется из их мира и будет, как вся твоя духовная энергия, распылена и обратится в тепло. Тебе известны законы сохранения, верно? Вселенная Мечника продолжит расширяться, не разгоняясь, а человеческий род на планете Земля получит истинную, ничем не ограниченную свободу выбора. Ту свободу, о которой... извини, я вижу в твоих мыслях... да, один их писатель сказал: "Если Бога нет, то все дозволено". Они получат свободу от морали, которая у них есть, пока ты направляешь их эволюцию. В результате, убив себя, ты дашь своим творениям лишь временную отсрочку. Они все равно погубят...
- Нет, - твердо сказал Аббад. - Вы, монахи, видите сейчас всю мою суть. Значит, и мою Вселенную видите тоже.
Сатмар кивнул, подтверждая.
- Значит, - в отчаянии воскликнул Аббад, - вы видите, что ожидает человечество, если я не умру, и моя темная энергия...
Он захлебнулся словами, которые рвались из его горла, опережая друг друга. Посмотрите сами, думал он. Если вам недостаточно моего свидетельства, прислушайтесь к Мечнику, к его мыслям, его разуму...
* * *
- Ты обещал повести меня в "Катрину", - капризно произнесла Дженни, взяв Натаниэля под руку. - Не хочу сегодня в кино.
- Хорошо, - сказал Натаниэль, подумав о том, что обещал самому себе сделать Дженни предложение, если мир просуществует до вечера. Вечер настал, душный, пропитанный множеством неприятных запахов, и если Натаниэль честен с самим собой... При чем здесь честность, он ведь действительно хочет... И слово себе дал только потому, что в любом случае собирался предложить Дженни...
