— Минутку, сэр!
Наконец они повернулись и выстроились в два ряда перед столом Дентона. Возглавлявший их седовласый человек учёного вида с нежно-розовым лицом неловко прокашлялся и ждал, пока Дентон даст знак начинать.
— Установлено, — сказал он, — что присутствовавшие в этой комнате подверглись сильному воздействию музыки. Те, кто слушал через селектор, не испытали ничего, кроме лёгкой скуки.
— Это-то всякий дурак мог установить, — буркнул Дентон. — А вот как он это делает?
— Мы можем предложить только рабочую гипотезу.
— А, так вы о чем-то догадываетесь? Валяйте!
— Эрлин Бак обладает способностью телепатически проецировать свои эмоциональные переживания. Когда эта проекция подкрепляется звуком мультикорда, те, кто находится непосредственно около него, испытывают необычайно сильные чувства. На тех, кто слушает его музыку в передаче на расстоянии, она не оказывает никакого действия.
— А видеоскоп?
— Игра Бака не произведёт эффекта на слушателей видеоскопа.
— Понятно, — сказал Дентон. Он задумчиво нахмурился: — А как насчёт длительного успеха?
— Это трудно предсказать…
— Предскажите же, черт возьми!
— Новизна его манеры играть сначала привлечёт внимание. Со временем у него, вероятно, появится группа последователей, для которых эмоциональные переживания, связанные с его игрой, будут чем-то вроде наркотика.
— Благодарю, джентльмены, — сказал Дентон. — Это все.
Комната быстро опустела. Халси задержался на пороге, с ненавистью посмотрел на Бака и робко вышел.
— Значит, я не смогу вас использовать, Бак, — сказал Дентон. — Но вы, кажется, не представляете собой проблемы. Я знаю, что собираетесь делать вы с Лэнки. Скажи я хоть слово, никогда вам не найти помещения для нового ресторана. Я мог бы закрыть его ресторанчик сегодня к вечеру. Но едва ли это стоит труда. Я даже не стану настаивать на том, чтобы, а вашем новом ресторане был экран видеоскопа. Если сможете создать свой культ что же, может быть, это отвратит ваших последователей от чего-нибудь похуже. Видите, я сегодня великодушен, Бак. А теперь вам лучше уйти, пока я не передумал.
Бак кивнул и поднялся. В эту минуту в комнату ворвалась Мэриголд Мэннинг, блистательно прекрасная, пахнущая экзотическими духами. Её сверкающие светлые волосы были зачёсаны кверху по последней марсианской моде.
— Джимми, милый — ой!
Она уставилась на Бака, на мультикорд и растерянно пробормотала:
— Как, вы… Да вы же Эрлин Бак! Джимми, почему ты мне не сказал?
