– Так когда же все это началось? – спросил Крис.
– В конце сороковых – начале пятидесятых. В сущности, самое начало можно отнести к тому периоду, когда мы вместе с ним оказались в Югославии и сражались против нацистов. Мы жили в горах и постоянно передвигались от селения к селению. Время от времени мы забирались в деревеньку где сталкивались с людьми, подобными тем, что на снимке. – сообщил Элмор, склоняясь над фотографиями. – Вот эти два, к примеру, мы сделали в Румынии. Но это было уже в 1951-м или 1952 году.
Люди на фотоснимке, выглядели ужасно. Тощие, как скелеты, родители прижимали к себе прозрачных детей худыми, похожими на ветки руками. Все взрослые стояли на снегу босиком.
– Мне кажется, мы столкнулись с этим только в двух или трех селениях, а ведь мы побывали в сотнях. Но там, где это существовало, население начинало на глазах редеть. Полагаю, дело заключалось не только в физической немощи. Просто они отказывались что-либо делать и хоть как-то себе помогать. Они даже не могли самостоятельно принимать пищу, и, как следствие этого, выздоровление становилось для них невозможным.
Элмор достал жестянку с табаком и несколько кусочков аккуратно нарезанной папиросной бумаги. Крис предложил ему сигарету; но тот отказался.
– Все это напоминает печальные последствия вырождения от недоедания на протяжении существования нескольких поколений. Это были самые нежизнеспособные люди, каких мне только доводилось видеть. Они просто гнили заживо. Даже те, которые на первый взгляд выглядели вполне здоровыми и довольно упитанными, тоже страдали до крайности. Временами они были столь слабыми, что и говорить-то нормально не могли. Они бесцельно блуждали и, судя по всему, не понимали, что делают. Они не подозревали также о нашем присутствии – да и вообще не осознавали, что творится вокруг.
В жизни не видел людей более опустошенных, а принимая во внимание, что я прошел войну и навидался всякого, это кое-что значит. Они нас до смерти напугали. Нам казалось, что мы очутились в стране призраков. Но потом мы отправлялись в следующую деревню, которая обычно находилась неподалеку, и обнаруживали, что мир существует, солнце светит, да и вообще жить неплохо. Но местные жители отлично понимали, с чем мы столкнулись, и ни один из них – даже под угрозой смертной казни – не отважился бы повторить наше путешествие в деревню, населенную зомби. Они скорее убили бы одного из тех несчастных, нежели заговорили бы с ним. Настолько они были напуганы. Но, как я уже говорил, в подобной ситуации мы оказывались только два или три раза.