И, рассуждая так, Гетлиф и Льюк были бы правы. Но они, по всей вероятности, не догадывались, что Роджер – натура куда более сложная, чем они. Я верил, что он искренне стремится к своей цели, но мне было бы легче, понимай я, почему он к ней стремится. И не раз в эту осень у меня мелькала мысль, что, пожалуй, ему и самому было бы легче, если б он это понимал.
Зимой по кулуарам Уайтхолла и лондонским клубам пополз слух, что лорд Гилби «долго не усидит». В то же время политические обозреватели воскресных газет нет-нет да и упоминали имя Роджера – первого из всех товарищей министра в новом правительстве, которому пророчили быстрое восхождение по службе. Похоже было, что за этими сообщениями в прессе – или, вернее, за теми дельцами от политики, которые с завидным хладнокровием и ловкостью пополняют свои доходы, выдавая газетам правительственные секреты, – стоит сам Роджер. О возможности существования таких дельцов сановники типа Герберта Роуза до сих пер только гадали, будто это был некий еще не установленный вид, вроде снежного человека или чудовища озера Лох-Несс. Роуз, человек строгих правил, просто не мог поверить, что это возможно. Роджер, по моим догадкам, не только верил, но был с ними коротко знаком. Так или иначе, ход его явно удался: он сумел привлечь к себе симпатии, ничем не выдав, однако, что у него уже выработана своя политическая линия, и уж вовсе не раскрывая, какова она. Политические комментаторы, дружно утверждая, что он выдвигается на первый план, давали этому прямо противоположные объяснения.
В начале февраля Роджер сказал мне, что на следующий уик-энд он приглашен в Бассет – Гемпширское поместье Дианы Скидмор. Мы с Маргарет тоже получили приглашение, и отнюдь не случайно. У Дианы была своя разведывательная служба, и приглашение это означало, что моя связь с Роджером не осталась незамеченной. В том же, что она пригласила Роджера, был особый смысл. Диана могла довольно точно определить, как стоят ваши акции, вне зависимости от того, чем вы занимались; что же касается состояния акций на правительственной бирже, то тут ее оценки были, можно сказать, безошибочны. Поскольку Диана явно отдавала предпочтение тем, кто идет в гору, то вас приглашали в Бассет тем чаще, чем больше вы преуспевали на политическом поприще.
Так говорили о Диане. И говорили в общем не зря. Но, познакомившись с ней, вы невольно начинали думать, что это не совсем так. И пока наша машина под шум ветра и мягкое постукивание «дворника» катила по Саутгемтонскому шоссе, мы с Маргарет говорили о том, как приятно будет повидать Диану. На дороге было темно, дождь лил как из ведра, и мы уже раз свернули не туда, куда надо.
