Вскинув голову, она, словно гордый парус, вплыла в комнату; шелковые голубовато-зеленые крылья кимоно заколыхались широкими волнами.
На какую-то долю секунды гостиная показалась ей живописным полотном из причудливых переливов желто-зеленого и ярко-розового, лимонного с темно-синим, из затейливых красочных бликов на длинных юбках, из строгих черно-белых тонов мужских костюмов. На мгновение ей показалось, что люди застыли, а цвета ожили. Улыбнувшись всем, она проследовала туда, где стояли Джерри с женой.
Волнения не было. Ром вообще ничего не чувствовала. Что это — оцепенение? Замедленная реакция? Нет, чувства просто исчезли. Единственное, что она ощущала, — это легкое удивление, насколько слишком уж обыкновенным показался ей Джерри. Она одарила их обоих милой улыбкой.
— Кто теперь ведет дела? — спросила она. — Наверное, мисс Ланкастер? Она вроде бы хорошая девушка, правда?
Дорис ответила ей, что Венди Ланкастер действительно взяли менеджером галереи, чтобы Джерри мог поехать с ней на закупки в Париж. Жена мягко положила руку на острое плечо Джерри.
— Мы думаем отвести один из небольших залов под старинные европейские пейзажи. Тускловатые французские пасторали в позолоченных рамах пользуются большим спросом. Кстати, ваши картины тоже идут прекрасно. Мы продали все, кроме одной. По-моему, так. Да, Джерри?
В это время подошел Кэмерон, остановился рядом с Ром и подал ей бокал со словами:
— Рад, что ты все-таки присоединилась к нам, дорогая. — Потом он обратился к Локнсрам:
— Видите ли, мне еле удалось выманить ее из студии. Ром скорее будет голодать, чем бросит свою работу. — Он весело улыбнулся. — Боюсь, она поглядывает чуть свысока на тех из нас, кто не наделен художественным даром. — Рукой собственника он обвил ее талию и отпил из ее бокала. — Гм, не слишком ли крепко, любовь моя? Нужно было мне самому приготовить тебе коктейль, а не доверять это официанту из клуба. По-моему, он больше смахивает на мальчика на побегушках, чем на бармена.
«Как он все мило, обходительно представил», — кипятилась про себя Ром, провожая взглядом чету Локнеров.
— Что случилось? — спросил он.
— Ты сам знаешь, — резко прошептала она и обожгла его злым взглядом. — Ты ни разу и жизни не делал мне коктейль, так к чему эта комедия?
— Разве я мог? Ведь ты признаешь только херес. И не думай благодарить меня. Может, ради Локнера ты все-таки согласишься сегодня на коктейли?
Обида погасла в его глазах и сменилась какой-то прохладной загадочностью. Он подвел ее к уютному дивану. Вечер оказался гораздо приятнее, чем она ожидала. Кэмерон будто бы тотчас забыл о своем язвительном замечании, и, когда она попыталась напомнить ему об этом, он поспешно перебил ее:
