Братья Витальеры | страница 40



— Эх, юноша, юноша, — печально вздохнул старик, — спрашивай других, которые все знают.

— Нет, штурман, я хочу услышать от вас: были ли корабли викингов лучше, чем когги? Говорят, они глубже сидели в воде и поэтому были остойчивее. Это верно? Они должны бы тогда быть и значительно быстроходнее. Не так ли? Почему теперь больше не строят таких кораблей? Разве моряк должен думать только об удобстве? Я этого не нахожу. Я думаю, что это совсем не имеет значения. Самоё главное — скорость и мореходность. Не правда ли?.. Правда ведь, штурман?

Свен молчал. Он взглянул на Клауса и кивнул… но говорить? Ни, ни. Он уже достаточно наговорился на сегодня; Клаус мог умолять его, ругаться, насмехаться над ним — все напрасно.

Но постепенно, неделя за неделей, месяц за месяцем, бесконечно терпеливый Клаус добился того, что старик стал чаще раскрывать рот. Рулевой проникся несомненной симпатией к жизнерадостному любознательному юноше, несмотря на то, что тот досаждал ему, нарушая его душевный покой. Понемногу между ними установилось даже чувство взаимного доверия, какое только возможно между двумя столь различными по возрасту людьми. Клаус в опытных руках Свена стал отличным рулевым.

ПРЕСТУПЛЕНИЕ И МЯТЕЖ

Однажды октябрьским вечером, когда судно находилось близ берегов Швеции, Старик Хайн выглядывал из крюйт-камеры, намереваясь предложить своему другу, который вот-вот должен был заступить на вахту, стаканчик горячего вина — подкрепление в холодную ночь. Хайн заметил промелькнувшую позади Клауса тень. Он не шелохнулся. Ничего не подозревающий Клаус поднялся по маленькому крутому трапу наверх, на корму. Тёмная фигура застыла у подножия трапа. Вниз по трапу спускался Штуве, увидев человека, он метнулся к нему. Оружейник услышал шёпот. Всего несколько слов — и Штуве пошёл дальше. Некоторое время все было спокойно. Затем кто-то тихо скользнул по трапу вверх. Старик Хайн одним махом подскочил к ступенькам. Берндт Дрёзе поднимался на корму, он обернулся к неожиданному противнику. Оружейник увидел в руке Дрёзе увесистую железину.

— Ну, кого же ты хочешь прикончить?

— Убирайся к черту! — прохрипел Дрёзе, спускаясь на пару ступенек вниз.

— Послушай-ка, — примирительно зашептал оружейник, — не будь глупцом! Не стоит из-за оскорблённого самолюбия становиться убийцей.

Дрёзе остановился. И вдруг, обернувшись, он замахнулся железиной. Старик Хайн увернулся. Однако Дрёзе все же сумел схватить его; оружейник успел своей единственной рукой выхватить нож и всадить его нападающему пониже затылка.