– Вон, туда тебе надо! – указал Шура на один из штреков. – Крестиком этот штрек был помечен.
Эхо от его слов было таким четким, что мне самому захотелось что-нибудь сказать и я спросил его:
– Послушай, а ты откуда так шахту эту знаешь?
– Да я в ней до зоны несколько лет работал слесарем-электриком. Я ее как свои пять пальцев знаю.
– А сел за что?
– За что надо, за то и сел!
– Да ладно тебе злиться! Не хочешь говорить – не говори. Я, вот, вижу, что тут спустится можно, если осторожно. Смотри, вот по этому наклонному карнизику можно добраться вон к тому уступу. А с него – вон, к той малюсенькой площадке над самым штреком – я с закрытыми глазами спущусь. Вот только неясно, как с этой площадки в него заскочить... Да, ну, ладно – на месте разберемся.
– Не мешкай там, – зевнул Шура. Нас, наверное, наверху уже потеряли.
– Да я быстро. Туда и обратно.
– Если пропадешь, мне Инка яйца сварит.
– Не пропаду, я осторожный.
И я полез в щель и через пять минут уже пробирался по карнизу. Но, когда до того места, с которого я собирался спуститься на 9-й горизонт, оставалось совсем немного, карниз метра на полтора выклинился. Я знал, что Шура стоит сверху и наблюдает за мной и поэтому мне, испорченному советским воспитанием, ничего не оставалась делать, как прыгать. И я прыгнул, но неудачно (терпеть не могу, когда глазеют в спину)...
С такой высоты я летел впервые и потому, испугавшись, не смог войти в воду достойным образом. Сильно отшибив спину и бедра, я камнем пошел ко дну. Но по большому счету мне повезло – стенка щели оказалась совсем рядом. И, очутившись под водой, я сразу же поднырнул к ней и, методом тыка найдя небольшой уступчик, смог стать на ноги, да так удачно, что голова моя оказалась над водой. Вода была чистой и не очень холодной и, если бы не тянувшие ко дну намокшая одежда и фонарь, я наверняка поплавал бы для удовольствия с минуту – другую в этом озере глубиной в несколько десятков, а, может быть, и сотен метров. Придя в себя и отдышавшись, я вытянул из воды не думавший тухнуть фонарь и начал соображать, как добраться к чернеющему в полутора метрах над головой штреку.
На преодоление этого расстояния у меня ушло около часа – стенка щели в этом месте и на много метров в стороны была практически вертикальной и без существенных неровностей. Я восемь раз срывался с нее в воду, пока не догадался вбить свой нож в едва заметную трещину. Оказавшись в штреке, уселся на подвернувшуюся шпалу и, высоко подняв сначала одну, а затем и другую ногу, вылил из сапог воду. Наверху, на 8-ом горизонте сверкал неподвижный фонарь Шуры.
