Однако Кэйси не желала испытывать сочувствие. Если Корнелиус Ангер был одинок, думала она, спускаясь вниз, виноват в этом был только он сам. У него была жена, которой он пренебрегал. У него были коллеги, которые могли бы стать друзьями, прояви он к ним хоть малейший человеческий интерес. У него была дочь, готовая прибежать к нему по первому зову, и это действительно было так, хотя ей было отвратительно признаваться в этом. Она могла чувствовать себя как угодно обиженной, но примчалась бы сразу же, если бы только он позвал.
Охваченная печалью, она спустилась на второй этаж. Будь Конни другим человеком, можно было бы представить, что синюю спальню он приготовил для нее. Она не задержалась здесь и вновь оказалась в холле. Слева начинался сводчатый коридор, в конце которого обнаружилась кухня. В разительном контрасте с гостиной, она была просторной и светлой, с белыми стенами, белым плиточным полом и дубовой мебелью. В распахнутые высокие окна влетал легкий ветерок.
Перед окнами располагался круглый обеденный стол с четырьмя стульями, обитыми тканью в крупную бело-зеленую клетку. Тот же рисунок повторялся на занавесках, корзине с салфетками и крышке тостера.
Здесь Кэйси чувствовала себя уютнее, чем в других комнатах, хотя она подозревала, что частично это объяснялось запахом свежесваренного кофе. Найдя стойку с чашками, она наконец выплюнула жвачку в мусорное ведро и налила напиток из кофейника. Стоя перед окном, выходящим в передний двор, она сделала несколько глотков. Она представила, что ее отец часто стоял так же, полускрытый за занавесками, как всегда, желая видеть мир так, чтобы мир не видел его.
Повинуясь мгновенному импульсу, она отдернула занавеску. Чувствуя удовлетворение от первого, пусть и такого незначительного изменения, Кэйси с чашкой в руках вышла из кухни и направилась вниз. Вдоль лестницы на стенах висело несколько морских акварелей, которые нравились Кэйси до тех пор, пока она не заметила автограф художника на одной из них: Рут Ангер. Жена Конни. Из чувства преданности матери Кэйси отвернулась от акварелей.
Спустившись в цокольный этаж, Кэйси обнаружила дверь справа от себя. Уже предчувствуя, что вторгается в рабочее пространство Конни, она внимательно изучила дверную ручку, осторожно повернула ее и оказалась в маленькой приемной, где, должно быть, пациенты ожидали вызова Конни. Одна дверь вела из приемной прямо наружу, она была закрыта и заперта на засов. Другая, в противоположном конце комнаты, вела в офис Конни.
