Но он не в состоянии отвлечься от мысли о тайне, которая окутывает его теперешнее положение: 1 июля 1984 года Поль должен разбиться о стену, неожиданно оказав-!уюся на его пути.
Он знает об этом, потому что уже раз переносился из шестьдесят второго года в восемьдесят четвертый. Поль помнит: сегодня 1 июля. И он только что проехал по этой дороге. И значит, по логике вещей должен был разбиться. В какой момент Поль смог осознать угрожавшую ему опасность? В тот, когда налетел на стену? Но стены-то как раз и не было по причинам, которые он для себя прояснил. У Поля такое впечатление, что он разрезал лист Мебиуса и вызвал дьявольскую путаницу, которая обычно возникает после столь безрассудной выходки. Или он видит себя за рулем автомобиля, спускающегося по асимптоте, чтобы добраться до истока линии абсцисс. Поль действительно за рулем. Он спешит застать Изабеллу в лаборатории. Поль знает, что подобная необходимость ставит его в положение человека, который стремится вычерпать ложкой озеро Леман. Но он знает и то, что вычерпает.
Однако, удивительное дело, беспокойства от этого ничуть не меньше.
На улице Ледрю-Роллена его останавливают четверо полицейских в фиолетовой форме, и трехствольные пистолеты веером рассыпаются перед ним. Один из полицейских наклоняется к дверце и отдает честь, поднимая руку ко лбу.
– Сэр, координаты моста Аустерлиц неопределенные.
– Простите? – переспрашивает Поль, несмотря на то, что заранее знает ответ полицейского.
– Перед тем как проехать по мосту, вы должны подождать, пока ваша машина тоже не окажется в области неопределенных координат…
– Но…
Полицейский и его коллеги вдруг превращаются в полураздетых танцовщиц. Поль осторожно нажимает на газ.
«О господи,– проносится в мозгу Поля,– я знаю, что доеду, но не верю».
Мост стоит себе на нужном месте, но, как только Поль доезжает до его середины, мост исчезает. Машина падает в Сену Поль выбирается через окно, стекло в котором он предварительно опустил, выныривает на поверхность, вылезает на бетонную плиту и тут же принимается бежать.
Госпитальный бульвар назван теперь улицей Адольфа Гитлера. Поль замедляет шаг, чтобы прохожие – здесь одни женщины в фуражках – ничего не заподозрили. Но он зря старается. Его уже засекли. Все набрасываются на него.
Опрокинутый наземь, он оказывается под грудой тел. Но в следующее мгновение все исчезает. Он на пустынной улице, окаймленной красными особняками, на водосточных трубах которых покачиваются на ветру колокольчики. Под их хрустальный звон он продолжает свой путь примерно в том же направлении.
