Поль остался в лаборатории после ухода коллег, отговорившись тем, что ему еще надо кое-что доделать. Потом взял несколько зеленых кристаллов и положил под язык. И стал ждать, без конца повторяя: свитер, а не куртка, свитер, не куртка… И тут наступил глубокий провал.
Куртка присоединилась к другой одежде Изабеллы, которая висела в платяном шкафу. Поль хотел было пришпилить брошку к клетчатой куртке. Но передумал, сам не зная почему. Брошка должна остаться там, где была – на свитере. К куртке она, конечно же, не идет. Вкус у Изабеллы был. Он прикалывает булавку к свитеру и с удовлетворением смотрит на то, что сделал. Потом готовит себе кофе, ставит на проигрыватель Квартет ре минор Шуберта. Но это такая мрачная музыка, что он выключает проигрыватель.
Поль влетел к себе со всех ног. Тут же бросился к гардеробу, рванул дверь. И остановился в замешательстве. Брошка блестела на свитере. Прихрамывая, он дошел до стенного шкафа. Вынул белую скатерть и постелил на стол. Вытащил из кармана пакетик с кристаллическим порошком и положил на скатерть. Потом налил воды в тщательно вымытый стакан и поставил его рядом с пакетиком. Сам сел за стол, словно готовясь к ритуалу. Наконец, собравшись с мыслями, взял щепотку порошка, проглотил и запил водой.
Поль входит в магазин.
– Мне нужны холостые патроны.
– Какого калибра?
– Двадцать второго. Для «лонг райфл».
Продавец дает Полю патроны. Поль выходит из магазина и возвращается к себе. Войдя в комнату, он останавливается в нерешительности, потом идет к комоду, открывает нижний ящик, вынимает лежащую там женскую одежду, находит револьвер, высыпает патроны из барабана и заряжает холостыми. Затем осторожно кладет оружие на место, сверху забрасывает одеждой, закрывает шкаф и идет в гостиную.
В тот самый момент туда входит Изабелла. Они обнимаются. Поль не замечает слез, выступивших на глазах у Изабеллы.
Из сумеречного состояния Поль вынырнул с ощущением полного счастья и безопасности. Он знал, что Изабелла спасена. Поль поднялся с кресла, хромота прошла. Холостые пули не ранят… издалека по крайней мере. Вдруг им овладело некоторое беспокойство, и он позвал:
– Изабелла!
– Да! – ответил голос Изабеллы.
Его жена появилась в проеме двери, ведущей в комнату. В руках она держала журнал. Поль подошел к ней и провел рукой по виску, где был шрам от ожога.
– Я никогда не сумею понять… – сказал он.
– Я тоже, – призналась Изабелла. – Нашло вдруг. Мы оба много работаем.
