Выходя из участка, Поль подумал, что хорошо сделал, когда посоветовал Мариетте никому не рассказывать, где она намеревается провести выходные дни. Как это вообще пришло ему в голову?
И только Поль подумал об этом, как ему вдруг показалось, что за его спиной раздался смех Изабеллы. Он резко обернулся. На улице никого не было, кроме регулировщика около префектуры. Регулировщик подозрительно уставился на Поля.
Поль, нахмурившись, пошел дальше. Переходя через улицу, он чуть не угодил под машину. Потом снова посмотрел назад. У него было такое впечатление, что его в последний момент кто-то удержал.
Полю снилось, что он пьет чай с Изабеллой. Все шло как нельзя лучше, только вот взгляд у Изабеллы был какой-то стеклянный и в виске зияла дыра.
– Ты сделаешь, что я хочу,– произнесла она, не пошевелив губами.
– У тебя чай остыл,– сказал Поль.
– Я еще холоднее, чем чай,– возразила Изабелла.
– Что я должен сделать?
– После узнаешь. И я не советую тебе отказываться. Я люблю тебя по-прежнему, ведь говорят же, что любовь сильнее смерти. Но так могут думать только живые. На самом деле сильнее смерти жизнь. И я не хочу оставаться мертвой.
– Ты же не всегда мертвая. Бывают минуты, когда ты живая.
– А я вообще не хочу, чтобы были такие минуты, когда я мертвая. Смерть оставляет свой отпечаток. Та, что сейчас с тобой говорит, совсем мертвая.
– Ты говорила, что не веришь в призраков.
– Не помню, чтобы я такое говорила. Но в одном случае они существуют. Я знаю это с тех пор, как сама стала призраком.
– Что это за случай?
– Еще узнаешь. По крайней мере, если не захочешь быть со мной заодно. Тогда я тебя прикончу, как однажды уже пыталась сделать и как убила Мариетту.
– Но Мариетта тоже не всегда мертвая.
– Знаю. Но когда ей ожить, зависит от меня.
– Почему ты ее убила?
– Под руку попалась.
Полю пришлось выплюнуть чай, который он чуть не проглотил: в чашке была кровь.
– А Венсан, он есть или его нет?
– Выбрось из головы Венсана.
– Как это выбрось, я его отец!
– Это мы еще увидим.
– А зачем было стрелять в меня и в себя?
– Затем.
– Если ты меня по-прежнему любишь, то почему каждый раз, появляясь, ты делаешь такие страшные вещи?
– Мертвые всегда неуклюжи, когда знают, что они мертвы. Еще больше, чем живые, которые, когда тонут, тянут под воду и своего спасителя. Я не хочу оставаться там, куда попала. Это значит быть нигде. В полном одиночестве.
– Да вас там должно быть тьма-тьмущая.
– Я одна. Одна. Только у меня такое положение. Все остальные совсем исчезли. От них ничего не осталось. Я же сознаю, что не существую. Это страшно. Помоги мне, Поль, помоги!
