Тут появился хозяин, держа в одной руке тарелку, на которой стоял стакан с хересом, а в другой только что откупоренную бутылку; следом за ним шел Хиль, неся скатерть, салфетки и стопку тарелок; позади Хиля выступала Амапола с огромной охапкой пламенеющих цветов — во Франции они не растут, но в Андалусии так обычны, что я даже не узнал их названия.
— Выберите самые лучшие, — приказал девушке проезжий. — А остальные дайте мне.
Амапола взяла самые красивые цветы и, составив букет, спросила:
— Так хорошо?
— Превосходно, — ответил он, — перевяжите его.
Девушка поискала глазами веревку, бечевку, шнурок. Тогда проезжий выхватил из кармана ленту, отливавшую золотом и пурпуром, как видно, заранее припасенную для букета, и отсек кинжалом кусок.
Он передал ленту Амаполе, она перевязала букет и положила его по указанию молодого человека на одну из тарелок, которые Хиль только что расставил на большом столе.
А проезжий собственноручно разложил остальные цветы на полу от двери, выходившей во двор, до стола, так что образовалась пестрая дорожка наподобие тех, что устраивают в день святого причастия.
Затем он кликнул хозяина харчевни и сказал ему:
— Приятель, вот золотой за то, что я ввел тебя в расход.
Хозяин отвесил поклон.
— Ну а теперь, — продолжал молодой человек, — если дон Иниго Веласко де Гаро спросит тебя, кто заказал для него обед, скажешь, что проезжий, имя которого тебе неведомо.
Если донья Флора спросит тебя, кто сделал для нее дорожку из цветов, кто преподносит ей букет, кто курил благовония, ответишь ей, что все это сделал гонец любви дон Рамиро д'Авила.
И, вскочив на своего прекрасного коня, которого держал под уздцы служитель, он вихрем вылетел со двора таверны и галопом продолжал путь по направлению к Гранаде.
III. ДОН ИНИГО ВЕЛАСКО ДЕ ГАРО
Певунья, пасущая козочку, так и застыла у подножия одного из холмов, уже упомянутых нами, и не могла видеть, как всадник попал на постоялый двор, как выехал оттуда, зато она, казалось, настороженно прислушивалась и все ждала, не донесутся ли до нее какие-нибудь звуки, не угадает ли она по ним, что же там происходит, и она не раз устремляла ввысь недоуменный взгляд своих прелестных глаз, будто удивляясь, почему появление такого нарядного и богатого дворянина обошлось без бурных происшествий.
Разумеется, не слыша здесь, за холмом, разговора путешественника с хозяином таверны, она даже не догадывалась, из-за каких злодейских замыслов поклоннику доньи Флоры суждено было остаться целым и невредимым.
