– Ты УВЕРЕН, что тебе лучше? – спросила она. – Знаешь, если ты что-то чувствуешь, скажи мне.
Он действительно что-то чувствовал. Каждый раз, когда она к нему прижималась, чувствовал, что его опутывают паутиной, и начинал бешено вырываться.
А ведь еще недавно казалось, что все хорошо. Она была прекрасна, и он решил, что с ней они заживут по-иному. Одновременно вставать, вместе завтракать, разговаривать только друг с другом – эту нескончаемую рутину семейной жизни вначале можно было терпеть. До тех пор, пока он был пленен ее красотой. Но через год красота стала слишком привычной, наступило пресыщение, и рутина превратилась в непосильную ношу.
Без памяти он был четверть часа. Интересно, разговаривал ли он в это время, говорил ли что-нибудь о Лили – можно было что-то заподозрить. Но пусть даже и говорил, надо же готовить Ханну к удару.
А для нее это действительно будет удар. Он представил себе картину зрелище не из приятных.
Майлс сбросил ее руку.
– Все в порядке, – сказал он, а затем не смог удержаться и добавил:
– ..будет, если ты прекратишь устраивать здесь эти еженедельные домашние спектакли и я смогу наконец спокойно отдохнуть.
– Я? – неуверенно спросила Ханна. – При чем тут я?
– При том. Все из-за твоего идиотского желания играть радушную хозяйку и всеобщую подругу.
– Но ведь это ТВОИ друзья, – возразила она.
– Пора бы знать, что больше они мне уже не друзья. По-моему, я тысячью различных способов давал понять, как их всех ненавижу. Всех вместе и каждого в отдельности. Никакие они не друзья. Так почему я должен раз в неделю кормить их и развлекать, когда могу просто отдыхать?
– Не понимаю, – ответила Ханна. Казалось, она вот-вот расплачется.
– Конечно, я знаю, ты купил здесь дом, чтобы тебе не мешали, но ведь это ты...
Паутина вновь начала его обволакивать, и он решил поставить точку:
– Ладно. Все в порядке.
Весь этот разговор, однако, значения уже не имел. После того как его не будет, она сможет устраивать здесь спектакли хоть каждый день, если захочет. Может даже спалить этот проклятый дом, если понравится.
Его это не касается. Он достаточно поиграл роль радушного хозяина с субботы до понедельника и играл бы ее до конца: ведь Ханна, как подметила Лили, не успокоится до тех пор, пока все деревья Центрального парка не побывают у них в гостях. Скоро он уезжает – так к чему выяснять отношения?
Майлс пошел к стойке, минуя неразлучных Боба и Лиз Грегори: шесть раз в неделю каждое утро они играли вместе на радио – и все им мало!
