А он, майор Уиллис, – какой он офицер штаба? Ему не позволяют исполнять обязанности офицера штаба. Он просто ходячий учебник, пособие. Знает ли «Фонд треста», что происходит? Этот чертов Рэнделл создает свою империю. Поганый кабинетный политикан. Империю создает. Кабинетный политикан. Пока майор с удовольствием выговаривал эти слова про себя, короткие толстенькие ножки несли его к парку. Надо убить пару часов, а там заведение откроется, будь они прокляты. Посидеть в парке. Посмотреть на детишек, на уток. А няни – даже сегодня среди них такие симпатичные девчоночки попадаются. Но кому они по карману? Евреям, наверно. Да, евреям, черномазым и этим дерьмакам из Сити. Вчера проклятый черномазый въехал в дом майора. В квартиру прямо под ним. Посол какой-то богом забытой страны в Западной Африке – с вашего, черт побери, позволения! Посол! Наверно, свой чертов хвост обернул вокруг пояса, когда вручал верительные грамоты.
Уиллис нашел скамейку на солнце, уселся и принялся ждать, когда же пройдет мимо какая-нибудь симпатичная няня. Все дело в форме: накрахмаленный фартук, воротнички, манжетики. У него во время войны была нянечка из госпиталя – с ума сойти что за штучка! Он облизал губы. Война. Битва за Британию. Сражение у Эль-Аламейна. 8-я армия. Прорыв через пустыню. Ребята только что из школы. Истребители «спитфайр». Боже мой, вот это было времечко! Каир. Бар отеля «Шепардс». Выходишь с этой чертовой работы, пот с тебя градом, идешь домой переодеться. А там на кровати уже разложена и ждет тебя выглаженная и накрахмаленная форма. Принимаешь душ, пока Абдул наводит блеск на офицерский ремень. Всякий раз, как он думал о войне, на память приходил запах лака и крахмала. Старина Абдул. Прекрасный был черномазый, и плевать, если кто услышит его слова. Абдул боготворил землю, по которой ходил его хозяин. Вот это была жизнь! Потом идешь в «Шепардс». Выпиваешь для начала пару коктейлей «Том Коллинз». За ужином бутылку рейнвейна или токая. Потом в туземный квартал поразвлечься. Бог ты мой, вот это была война. Война для настоящего мужчины.
Его мысли беспорядочно поплыли – майор смотрел на пыльную землю под своими маленькими прочными ботинками. Пустыня. Эль-Аламейн Монти[11] и он. «Я знаю, что могу положиться на тебя, Томми». – «Конечно, можете, сэр». – «Называй меня Монти, парень, никто не слышит». – «Хорошо, Монти». – «Я тебя прошу, Томми, доставь эти приказы – они чрезвычайно важны». Нет, это было в Тобруке, не у Эль-Аламейна – в Тобруке. «Прошу тебя, Томми, доставь эти приказы в Тобрук. Скажи им, чтоб держались до последнего. Только тебя из всех офицеров Восьмой армии я могу попросить об этом, Томми. И делаю это с удовольствием». Рукопожатие. «Я прорвусь, сэр. Или погибну». – «Ты чертовски смелый парень, Томми. А я это редко говорю».
