Я хочу продолжить разговор с дежурным, когда приезжает Руиз. Надзиратель опять заводит свою волынку. Руиз наклоняется через стол и берет телефонную трубку:
– Слушай ты, недоносок! Снаружи стоят с десяток машин с истекшим сроком парковки. Твои коллеги будут тебе чрезвычайно признательны, если их сцапают.
Спустя несколько минут я иду за Руизом по крашеному цементному полу узкого коридора с голыми лампочками на потолке. Мы то и дело минуем двери с заиндевевшими стеклами. Одна из них открыта. Я заглядываю внутрь и вижу стол из нержавеющей стали с канавкой посредине и сливом. С потолка свисают галогенные лампы и входы микрофонов.
Далее по коридору мы натыкаемся на трех лаборантов в зеленой медицинской форме, стоящих около кофейного аппарата. Ни один из них даже не поднимает на нас глаз.
Руиз идет быстро и говорит медленно:
– Тело было обнаружено в одиннадцать ноль-ноль в воскресенье утром, закопанное в неглубокую яму. За пятнадцать минут до этого поступил анонимный звонок с телефонного автомата в четверти мили оттуда. Звонивший утверждал, что его собака вырыла из земли кисть человеческой руки.
Мы проходим сквозь двойные двери из оргстекла и уворачиваемся от тележки, которую катит служащий. Белая клеенка накрывает то, что, как я понимаю, является трупом. Там, где должна быть грудь, качается ящик с пробирками, заполненными кровью и мочой.
Мы подходим к приемной с большой стеклянной дверью. Руиз стучит по стеклу, и сидящая за столом оператор открывает автоматический замок. У нее высветленные волосы, отросшие у корней, и брови, выщипанные до толщины зубной нити. Вдоль стен стоят каталоги и висят белые доски. На противоположной стороне – большая дверь из нержавейки с надписью «Служебное помещение».
Внезапно в голове моей всплывает воспоминание времен практики, когда я упал в обморок на нашем первом занятии в морге. Когда я очнулся, кто-то держал у меня под носом нашатырь. Тогда преподаватель выбрал меня, чтобы продемонстрировать классу, как ввести 150-миллиметровую иглу в печень и взять анализ на биопсию. Впоследствии он поздравил меня с тем, что я побил рекорд колледжа по количеству органов, проткнутых одной иглой.
Руиз протягивает оператору письмо.
– Вы хотите, чтобы я организовала полный осмотр?
– Нет, достаточно холодильника, – отвечает он. – Но мне понадобится санитарный пакет.
Она протягивает ему большой коричневый бумажный пакет.
Замок на тяжелой двери открывается со свистом, как вакуумная упаковка, и Руиз отступает, пропуская меня вперед. Я готовлюсь к запаху формальдегида – запаху, с которым у меня после обучения в медицинской школе ассоциируются трупы. Вместо этого я чувствую легкий запах антисептика и хозяйственного мыла.
