– Для моего клиента. Она необыкновенная женщина. Ты не пожалеешь, что встретился с ней.
– Ладно, Карло, ради нее.
Мужчины подошли к двери, и Бранкузи помог Стефано одеться. Они прощались как отец и сын, если не по крови, то по духу. Бранкузи был не только начальником Стефано, но заботился о нем и Витторио с тех пор, когда они были детьми. Их родители, друзья Бранкузи, погибли на железнодорожном вокзале от взрыва бомбы анархистов – кстати, дуче, возглавивший чернорубашечников, пришел к власти, пообещав уничтожить терроризм.
Уже темнело, когда Стефано вышел на площадь. Он поднял воротник, застегнул пальто и засунул руки в карманы. Холод пронизывал его. Листовки, оставшиеся на площади после фашистского митинга, прилипали к подошвам. Они валялись повсюду.
Со стен смотрело рябое от дождя, воинственное лицо Муссолини. «Завоеватель Эфиопии», «Спаситель Италии» – кричали заголовки. «Смешно», – подумал Стефано, возмущенный назойливой, агрессивной пропагандой. В хмуром лице с суровыми чертами не было ничего от спасителя. Только жестокость.
Что заставляет его брата подчиняться этому человеку, верить, что он, как сказал недавно Витторио, стал «новым Цезарем»? Стефано считал, что жирный самодовольный Бенито – самый обычный негодяй, умеющий манипулировать патриотическими чувствами. Муссолини убежден, что если показать людям хорошее шоу и позволить набить живот, они забудут о совести и о том, какова истинная цена его фиглярства. «Цезарь, – подумал Стефано, – тоже знал эту формулу – побольше хлеба и зрелищ. Видимо, дуче намерен объединить свои силы с фюрером. Вот это будет представление – настоящий цирк. Да эти злобные шуты изнасилуют Европу, лишь бы удовлетворить свою страсть к власти. Даже не помилуют красавицу Италию».
И Витторио с радостью поможет им. Он очень заботился о своей политической карьере, втираясь в партийную верхушку и при каждом удобном случае воспроизводя ее лозунги. Витторио говорил, что «естественное объединение двух великих лидеров» откроет новую эру, очистит Европу от «отсталых элементов», в которые входили поэзия, культура, чудесная итальянская dolce vita – короче, все, ради чего жил Стефано.
Дойдя до северной стороны площади, он услышал тихий голос:
– Привет, дорогой.
– Привет, красавица, – добродушно отозвался Стефано и, улыбнувшись проститутке, продолжил свой путь. Милан полон блудницами, но эти честные шлюхи работали за еду и одежду для того, чтобы выжить. Витторио гораздо хуже любой гулящей девки. Он с радостью продавался за подачки фашистов, думал только о своей выгоде и мечтал о богатстве.
