– Поехали домой! – сказал он.
– Нет, подожди. Пусть немного стихнет дождь, – прошептала Аннабет. – Никогда не думала, что бывает так темно. Я чувствую тебя и слышу, но почти совсем не вижу.
Дождь действительно лил стеной. Что называется, ни зги не видать. Но им было уютно и тепло в кабине.
– Как хорошо, что ты нашел меня! – сказала Аннабет и поцеловала его.
Джозеф застыл от неожиданности. Несколько секунд он всматривался в лицо Аннабет. Потом, не в силах больше сдерживаться, жадно впился поцелуем в ее губы. Она с готовностью ответила ему. Руки Джозефа скользнули под мокрую одежду. Он расстегнул блузку, распахнул ее и стал целовать теплые полные груди. Аннабет застонала от наслаждения. Одним движением она сбросила куртку и рубашку. Еще минуту назад она дрожала от холода, теперь ей было жарко, и это был жар любви и страсти.
Она сидела у Джозефа на коленях верхом, прижимаясь обнаженным телом к его лицу, пальцы ее ласкали его волосы. Джозеф сжимал руками ее бедра, и Аннабет буквально умирала от трепетного желания сейчас, сию секунду заняться с ним любовью. Она чувствовала, что он тоже хочет этого. Тогда, больше не думая ни о чем, Аннабет стала расстегивать пояс на его джинсах. Джозеф остановил ее.
– Энни, надо ехать домой! – хрипло произнес он.
– Надо заняться любовью, Джозеф! – шептала Аннабет, целуя его.
– Где, здесь? В грузовике? – Она рассмеялась.
– Молоденькие фермеры испокон века делают это именно в грузовиках!
– Но я-то не мальчик!
Аннабет расстегнула его рубашку и с удовольствием коснулась ладонями его упругого тела. Затем снова принялась за джинсы…
– Что ты мне рассказываешь сказки? – сказала она и вдруг простонала: – Ну пожалуйста, Джозеф, я хочу тебя!
Они стали судорожно раздеваться. Было что-то завораживающее в шуршании одежды, в нечаянных касаниях обнаженных тел. В кабине темно и тесно, но важно только чувство, чувственность, чувствительность… Джозеф полностью отдался страсти. Когда он овладел Аннабет, та вскрикнула.
– Что, что с тобой? – прошептал он.
– Да, ты явно не мальчик! – поддразнила его Аннабет и прижалась к нему еще крепче. – Ну, Джозеф, давай!
Все кончилось довольно быстро. Они оба понимали, что здесь не место для любовных игр. Но этот первый сильный всплеск любви и страсти надо было унять. Джозеф целовал Аннабет, ласкал ее волосы, давая ей время отдышаться.
– Милая, любимая Энни! – шептал он. Пора было ехать домой, пока дорогу совсем не размыло. Джозеф поднял ворох одежды, и оба на ощупь попытались разобраться, где что. Интересно, разделись без проблем, и для любви хватило места. А одеваться стало тесно.
