После разговора с Фаридом Кязымлы о золоте Абдул Гафарзаде вернулся в управление кладбища, вызвал к себе Мирзаиби и сказал, что вечером они вместе пойдут к Наджафу Агаевичу домой. Мирзаиби удивился. Когда Абдулу Гафарзаде бывало нужно золото, он сам к доктору Наджафу Агаевичу никогда не ходил, дело полностью ложилось на Мирзаиби. Абдул Гафарзаде был спокоен за доктора Наджафа Агаевича, знал, что рыжий осторожен, сдержан, прекрасно разбирается в делах этого мира, и в нынешнее время, среди охватившего страну торжества вероятность, что такого человека зацепят, равна нулю. Несмотря на это, сам он никогда не вступал в непосредственную связь с Наджафом Агаевичем, посредником всегда бывал Мирзаиби.
Как Абдул Гафарзаде считал нужным, так и должно быть: Мирзаиби поговорил с доктором Наджафом Агаевичем, и вечером вместе с Абдулом Гафарзаде они пошли в ту прекрасную квартиру с застекленным балконом. Надежда Федоровна была не только прекрасным зубным техником, прекрасной помощницей мужа, она еще и прекрасно заваривала чай. И Абдул Гафарзаде, усевшись за круглый стол чистейшая скатерть, серебряные приборы, фрукты, сладости, - отпил глоток-другой прекрасного чая (к сожалению, в нем не было кардамона), поставил стаканчик-армуду на блюдце и сказал: "Мне нужны двести пятьдесят золотых десяток".
Конечно, в Баку не было ничего, что было бы неизвестно доктору Наджафу Агаевичу и Надежде Федоровне, и, хотя торговали они золотом с Мирзаиби, кому достается золото - для них не было тайной. Услышав, что на этот раз Абдул Гафарзаде придет сам, Наджаф Агаевич понял, что разговор пойдет о фундаментальном деле. Очень много золота хочет, поэтому сам идет?...
С обычным удовольствием попивая чай, доктор Наджаф Агаевич переспросил: "Двести пятьдесят штук десяток?" Абдул Гафарзаде подтвердил: "Да, двести пятьдесят штук десяток. - И, помолчав, добавил: - Но... чтобы все двести пятьдесят были фальшивыми". "Что?! - Наджаф Агаевич чуть не поперхнулся чаем. - Фальшивыми?"
Мирзаиби не проронил ни звука, потому что сразу понял: для такого дела его полномочий мало.
Наджаф Агаевич посмотрел на Надежду Федоровну, сидевшую напротив: разумеется, портить отношения с таким человеком, как Абдул Гафарзаде, было бы безумием (он пришел в дом сам - не было ли в этом какого-то знака...), и личное участие в деле такого человека, как Абдул Гафарзаде, обеспечивало безопасность Наджафа Агаевича. Отвергни доктор Наджаф Агаевич просьбу Абдула Гафарзаде, у него враз появился бы такой "недоброжелатель, что маленькая семья из двух человек (хоть и интернациональная) не смогла бы жить в привычном благополучии - это была истина, ясная как день.
