Первая любовь Балададаша | страница 8



Наконец Балададаш поднялся на ноги, отряхнул свои парусиновые брюки и медленно мимо скал пошел от берега к селению.

Из дома Аганаджафа слышалась громкая музыка: Гадир Рустамов пел "Сона бюльбюль", и Балададаш под эту музыку влез на каменный забор, окружающий двор Севиль, и из темноты стал смотреть на освещенную веранду.

Севиль, ее мать и Мурад сидели за хантахтой на веранде и пили чай.

- Ради бога, веди машину осторожно, - говорила мать Севиль. - Мое сердце будет рядом с тобой. И телефона тут нет, чтобы ты позвонил, когда доберешься до города.

Мурад улыбнулся:

- Да я и так осторожно езжу. Не беспокойтесь.

- А ты оставайся здесь, - сказала Севиль.

- Неудобно... - после паузы ответил Мурад.

- Скорее бы сыграть вашу свадьбу, - вздохнула мать.

Балададаш спрыгнул с забора и безмолвно, отряхнув парусиновые брюки, удалился от двора Севиль.

Снова был полдень, и снова было очень жарко. Только на берегу и в море народу было много - суббота.

Балададаш только что вышел из воды, Длинные, чуть до колен, черные трусики облепили его худые бедра.

Аганаджаф подошел к нему, ковыряя песок оструганной палочкой.

- А мы получили сегодня письмо от Ахмедаги. Он тебе привет передает. Говорит, пусть приезжает ко мне в Амурскую область. Говорит, тут на курсы поступит хорошие. А оттуда, говорит, очень даже можно в военную академию попасть. А я сегодня же ответил ему, что Балададаш хорошо строгает мне палки. А мама написала, Балададаш шлет тебе пламенный привет.

- Тебе-то что, - вдруг заговорил Балададаш. - Тебе все равно!.. - Потом растянулся на песке и, прищурившись, поглядел на солнце.

Мальчик никак не ждал от Балададаша таких слов и осторожно отвел от него глаза. Потом, показывая на красный "Москвич", едущий к берегу, сказал:

- Управляющий едет.

- Кто? - спросил Балададаш.

- Управляющий, да, - ответил Аганаджаф.

- Кто это - управляющий?

- А вон, в том красном "Москвиче".

Балададаш приподнялся на локте.

- У нас новая соседка, - продолжал мальчик. - А это ее жених. Они на лето сюда приехали, а осенью уедут. Ее мать говорит, это управляющий, да. Знаешь, сколько весит ее мать? Сама она такая красивая, а мать, наверно, сто кило весит.

Балададаш, приподнявшись на локте, смотрел на Севиль и Мурада.

Каштановые волосы Севиль рассыпались по белым плечам. Голые ноги Севиль, ее босые ступни легко касались песка. Здоровый, мускулистый Мурад бросился в воду, увлекая за собой Севиль, и они поплыли прочь от берега в открытое море.