Первая любовь Балададаша | страница 8
Наконец Балададаш поднялся на ноги, отряхнул свои парусиновые брюки и медленно мимо скал пошел от берега к селению.
Из дома Аганаджафа слышалась громкая музыка: Гадир Рустамов пел "Сона бюльбюль", и Балададаш под эту музыку влез на каменный забор, окружающий двор Севиль, и из темноты стал смотреть на освещенную веранду.
Севиль, ее мать и Мурад сидели за хантахтой на веранде и пили чай.
- Ради бога, веди машину осторожно, - говорила мать Севиль. - Мое сердце будет рядом с тобой. И телефона тут нет, чтобы ты позвонил, когда доберешься до города.
Мурад улыбнулся:
- Да я и так осторожно езжу. Не беспокойтесь.
- А ты оставайся здесь, - сказала Севиль.
- Неудобно... - после паузы ответил Мурад.
- Скорее бы сыграть вашу свадьбу, - вздохнула мать.
Балададаш спрыгнул с забора и безмолвно, отряхнув парусиновые брюки, удалился от двора Севиль.
Снова был полдень, и снова было очень жарко. Только на берегу и в море народу было много - суббота.
Балададаш только что вышел из воды, Длинные, чуть до колен, черные трусики облепили его худые бедра.
Аганаджаф подошел к нему, ковыряя песок оструганной палочкой.
- А мы получили сегодня письмо от Ахмедаги. Он тебе привет передает. Говорит, пусть приезжает ко мне в Амурскую область. Говорит, тут на курсы поступит хорошие. А оттуда, говорит, очень даже можно в военную академию попасть. А я сегодня же ответил ему, что Балададаш хорошо строгает мне палки. А мама написала, Балададаш шлет тебе пламенный привет.
- Тебе-то что, - вдруг заговорил Балададаш. - Тебе все равно!.. - Потом растянулся на песке и, прищурившись, поглядел на солнце.
Мальчик никак не ждал от Балададаша таких слов и осторожно отвел от него глаза. Потом, показывая на красный "Москвич", едущий к берегу, сказал:
- Управляющий едет.
- Кто? - спросил Балададаш.
- Управляющий, да, - ответил Аганаджаф.
- Кто это - управляющий?
- А вон, в том красном "Москвиче".
Балададаш приподнялся на локте.
- У нас новая соседка, - продолжал мальчик. - А это ее жених. Они на лето сюда приехали, а осенью уедут. Ее мать говорит, это управляющий, да. Знаешь, сколько весит ее мать? Сама она такая красивая, а мать, наверно, сто кило весит.
Балададаш, приподнявшись на локте, смотрел на Севиль и Мурада.
Каштановые волосы Севиль рассыпались по белым плечам. Голые ноги Севиль, ее босые ступни легко касались песка. Здоровый, мускулистый Мурад бросился в воду, увлекая за собой Севиль, и они поплыли прочь от берега в открытое море.