— Но это Пьер де Сен-Лоран. Это значительно сузит круг поисков.
Симона поразмыслила.
— Пожалуйста, подождите минутку. — Она легко, с аристократической грацией встала и вышла из зала.
— Очень привлекательна, — проговорила Дженис.
— Серьезно? А я и не заметил.
— Глупыш, тебе лучше доесть свой ланч, а не то, смотри, попадешь в переделку.
Он ухмыльнулся. К тому времени, как Симона объявилась вновь, они как раз закончили пить кофе.
— Проверила телефонную книгу нашей деревни, — сказала она. — Удивительно, но в ней нет ни единого Сен-Лорана с таким распространенным первым именем. Будь мы в Штатах, можно было бы свериться с местным листом переписи населения. Но у нас в Сен-Лоране такого нет.
— Так что же, нам его никак не найти?
Казалось, Симона чем-то встревожена.
— Так как же? — переспросил Хьюстон.
— Вполне возможно, что один человек сможет нам помочь.
Хьюстон нахмурился, заметив неохоту, с которой она это сказала.
— Он очень стар. И болен. Зато знает все про эту деревню.
Хьюстон поднялся на ноги.
— Давайте-ка сходим к нему.
В ноздри Хьюстона ударил сильный запах. Шторы были закрыты. Комната была погружена во мрак: светились лишь сияющие угли от прогоревшего в очаге бревна.
Старый священник сидел в кресле у камина. Звали его отец Деверо. Был он хрупок и морщинист, практически не виден, весь какой-то ссохшийся, а спутанные волосы на голове напоминали Хьюстону паучье гнездо. Кашель вырывался из глубины его груди. Он кашлял очень часто, и всякий раз усилие причиняло ему нестерпимую боль. Он вынимал из-под подоткнутого вокруг его тела одеяла скомканный, но чистый платок, и промокал губы. Силы он находил лишь для коротких, медленных фраз, и голос его был настолько тих и тонок, что Хьюстон — хоть и не понимал ни слова — обнаружил, что невольно подается вперед.
— Столько лет. Столько всего было, — поворачиваясь от священника, Симона вполголоса переводила.
— Скажите, что я ценю его усилия. Скажите, что все, что бы он не вспомнил, будет обращено на пользу нашего дела, — сказал Хьюстон.
Симона заговорила по-французски. Священник ответил.
— Он помнит того человека, которого вы ищете.
Хьюстон взглянул на Дженис, с трудом сдерживая рвущуюся наружу радость.
— Он извиняется. Потому что помочь вам не может.
— Но почему? — удивился Хьюстон. — Если помнит?
— Он извиняется. Тогда тот человек был молод. И он сам был молод. Слишком многое произошло.
Хьюстон оцепенел.
— Что-то тут не так. Вы уверены, что он понял все, как надо?
