Мисс Силвер положила руку ей на колено:
— Но она не проснулась, и вы не были внизу, поэтому глупо продолжать об этом думать. А… это, я полагаю, мисс Дэй. — Она поднялась и направилась к двери. — Да-да, прошу вас, заходите. Надеюсь, все в порядке. Это было довольно сильное потрясение, но, к счастью, все быстро кончилось. Так мило с вашей стороны зайти и успокоить нас.
Лона Дэй проскользнула в дверь. Как разительно она отличалась от стоящей рядом пожилой дамы. Зеленая, цвета листвы, ткань выгодно оттеняла белую кожу и золотисто-каштановые волосы. Белизна эта была теплой и нежной, к которой так идет рыжеватый оттенок в волосах и глазах. В таком виде мисс Дэй казалась моложе, мягче. И еще она явно была до крайности огорчена:
— Джуди, мне очень жаль. Боюсь, это был настоящий шок. Наверное, мне следовало предупредить вас и мисс Силвер, но тогда получилось бы, что я как будто жду нового приступа. А мы каждый раз надеемся, что их больше не будет. С ним этого не случалось уже… О, много недель… Дайте вспомнить…
На лице Лоны вдруг отразился такой ужас, что мисс Силвер сочла необходимым напомнить:
— Вы собирались сказать что-то о его последнем приступе?
Та с расстроенным видом ответила:
— Только то, что он произошел вслед за предыдущим визитом мисс Фрейн. — В глазах Лоны блеснули слезы. — В ней… Наверное, я не должна этого говорить. Но что же мне делать? Они все так к ней привязаны, она — такой чудесный старинный друг, и Джером любит с ней видеться. Но что толку себя обманывать — что-то в ней его расстраивает. Не во время встречи. Потом. Как сегодня. Это происходит почти каждый раз, когда она приходит. А в какое положение это ставит меня? Это в самом деле несправедливо!
Мисс Силвер оглядывала ее с мягким любопытством.
— Могу я задать вам один сугубо профессиональный вопрос? Опасны ли эти приступы — нет, не для капитана Пилигрима, а для окружающих?
Лона замерла на полпути к двери и горячо воскликнула:
— О нет, нет, нет! Как вы могли такое подумать!
На следующий день никто не заговаривал о ночном происшествии, хотя было ясно, что все только о нем и думают. Мисс Коламба выглядела еще более мрачно, чем обычно. И когда Джуди сообщила ей, что разрешила Пенни погостить в доме Лесли Фрейн, та отделалась от нее кратким «Хорошая мысль», не произнеся больше ни слова.
Пенни пребывала в восторге. Она запаковывала в воображаемый чемодан одеяла и подушку для медвежонка по имени Бруно, своей последней фантазии.
