В густой пыли, в дыму и пламени, все двигалось на восток. Отступали войска. Тянулись по пыльным дорогам повозки, подводы с ранеными, изнывающими от жажды и зноя.
Все чаще доносились слухи о вражеских десантах. Паника, страх охватывали людей, измученных этим страшным, тяжелым походом.
Раненые, еле шевеля губами, рассказывали о вражеских танковых колоннах, окружениях, диких расправах над пленными…
Старый солдат, нахмурив густые, черные брови, сросшиеся на переносице, злился сам не зная на кого. Не укладывалось в голове, как это враг так быстро сумел прорваться сюда, смешать, перепутать все, и не понятно, где нынче фронт и где тыл. Как это фашистам дают так нагло и свободно орудовать в нашем небе и на земле? Что произошло? Он не мог понять, почему так быстро нарастают события. Куда не повернешь – натыкаешься на немецкие танки, засады. Неужели у нас нет такой силы, таких. мудрых полководцев, которые в состоянии остановить и разгромить врага? На что это похоже – все двигается на восток, а не на запад, на врага…
Горько было солдату на душе. Сердце разрывалось на части. Ужас леденил его. Больно до слез, хоть ложись да помирай.
Но батя, как с первого дня назвали его солдаты, артиллеристы, с которыми он отступал, не собирался умирать. Всеми силами он отгонял от себя мрачные мысли. Что ж это, скажите на милость, за солдат, что только думает о смерти? Не может быть, чтобы долго так отступали. Не может вечно так продолжаться. Мы теперь покамест под конем оказались, но придет время, когда будем на коне.
Эти мысли подбадривали его и его соседей – солдат, с которыми он познакомился в пути и подружился за эти тяжелые дни.
Он переживал еще и оттого, что шагает среди измученных, запыленных солдат и офицеров тяжкой дорогой отступления, солдат в гимнастерке и светлых штанах – ни штатский, ни военный. К тому же еще без винтовки-. Правда, в пути он нашел солдатскую лопатку и сунул ее за ремень. В тяжелую минуту для солдата это тоже оружие. Не бог весть какое, но не с пустыми руками.
Правда, когда прут на тебя танки и идут за ними вражеские автоматчики, лопаткой мало чего сделаешь. И в самом деле, что будет, думал он мучительно, если немцы нежданно-негаданно высадят десант и придется вступить с ним в бой, чем он фрицев будет колотить – одной лишь лопаткой? И человек, как никогда, завидовал тем, у кого было оружие.
Но дня два спустя счастье привалило. В овраге он нашел кем-то брошенную винтовку с патронами и сумку с гранатами.
