Боже, какой пассаж! И надо же такому случиться! Счастье было рядышком, а он не смог им воспользоваться. Если б сразу подружился с этим старичком, наладил бы с ним отношения, тот мог бы в одну минуту изменить всю его судьбу и не доводилось бы бегать по корпусам, гонять людей на зарядку, играть с ними в «три притопа – два прихлопа», заставлять безголосых петь, а хромоногих танцевать на сцене, проводить всякие глупые мероприятия.
Да… Ему явно не повезло. Но что поделаешь? После драки, как говорят, кулаками не машут.
Ничем не разжалобить старика. Ничего не хочет. Поговори с ним, когда он смотрит на тебя, как на сумасшедшего, отворачивается, ругается последними словами. Наверно, продолжает считать, что и Жора, и эти балерины над ним издеваются, разыгрывают его…
Очень все это странно! Когда Жора намекнул ему о сыне, тот на него почему-то посмотрел, как на круглого идиота. Не иначе как не признает протекции. Отмахивается от этого руками и ногами…
Несколько дней все четверо искали возможности снова встретиться со старичком, но тот, как на грех, отворачивался, всячески избегал, а после последнего свидания и вовсе стал прятаться от них. Они в одну сторону, ближе к нему, а он – от них – в кусты.
Ну и сатана! Впервые они видели такого упрямого и недоступного человека. Бывает же, обидишь кого-нибудь по своей глупости, по недомыслию, а пройдет какое-то время – и забудет человек об обиде. Но этот – ни в какую! Не знает их и знать не желает!
Обедать он приходил в столовую раньше всех, ужинать – позже всех, когда в зале уже бывало пусто и официантки убирали со столов.
А бедные балерины никак не могли так устроить, чтобы есть тогда, когда он сидел за столиком.
И как он мог так приспособиться, чтобы даже здесь их избегать?
В кинозал он входил самый последний, когда уже гасили свет, и усаживался в конце зала, чтобы его назойливые соседки не могли подсесть к нему. На пляже забирался подальше меж скал, где никогда не видно было живого человека. Ложился спать очень рано, поднимался с первыми лучами солнца.
Вот и попробуй быть мудрецом и встретиться с ним!
В этих условиях повидаться со стариком не удавалось даже самому культурнику, который знал, где, когда какая дверь открывается.
И все же никто из этой четверки не сдавался, надеялись, что они найдут с упрямцем общий язык и обломают упрямого и сумасбродного отца директора театра.
Балерины таки выследили, когда сосед ходит к морю, и стали подниматься с постели ни свет ни заря, чтобы не прозевать его. Он как-то забыл в палате свой неизменный зонт, и они сломя голову догнали его уже на берегу моря, протянули зонт, сказав при этом самые любезные слова. Но он взглянул на них убийственно холодным взглядом и пробурчал:
