Тоня рассердилась.
– Противный какой! – крикнула она. – Уходи отсюда!
Валет прижался к ступеньке и не шевелился. Он сделал вид, что дремлет и ничего не слышит.
– Пошел, говорят! Чего прижался? – опять закричала Тоня и толкнула Валета.
Но Валет только приоткрыл глаза, словно интересуясь, кого это гонят отсюда.
Тоня вскочила и, отряхиваясь, отошла от крыльца. Ребята засмеялись.
– Собашники! – сказала Тоня.
Тут она заглянула в открытое окно и увидела, что Тихон Иваныч выходит из той комнатки, где в правлении помещается телефон.
– Дозвонились, Тихон Иваныч? – крикнула она и повисла на подоконнике. – Пришлют самолет?
– Завтра к вечеру пришлют, – ответил Тихон Иваныч.
Тоня спрыгнула на землю.
– Ага! – закричала она ребятишкам. – Сидите там со своим Валетом, а я уже все знаю! Я спросила! Я вперед всех узнала, ага! Завтра к вечеру прилетит! Сидят там, а я уже знаю!..
Тут подошел к правлению агроном. Тоня и к нему подбежала похвалиться:
– Завтра к вечеру прилетит, я узнала! Это я первая узнала!
Но ребята ее уже и не слушали.
– Побежим завтра на виноградники? – сказал Федя.
– Конечно, побежим! – подхватил Васятка.
Данилка только кивнул головой, а у самого глаза так и засветились. Неужели дома сидеть, когда настоящий самолет к ним на плантации прилетит!
На другой день, когда солнце только пошло под уклон, ребята уже были на винограднике. Кудрявые виноградные лозы, привязанные к высоким столбикам, стояли рядами. Они заполнили всю долину, поднялись на склоны.
– Может, виноград есть? – сказал Федя и поднялся в виноградник.
Васятка оглянулся вокруг:
– Попадет!
Но никто их не видел. Колхозницы, сторожившие виноград, собрались около шалаша на склоне горы и толковали о чем-то, наверно о самолете. И Васятка, как мышонок, нырнул под высокие лозы.
А Данилка стоял и раздумывал. Если мама узнает, то что скажет? И если отец…
«Но я же рвать не буду!» – тотчас успокоил себя Данилка.
Он перелез через низенькую каменную ограду и вошел под зеленый навес узорчатых листьев.
Лозы заплелись и переплелись и повисли над головой, придерживаясь за подпорки. Данилка шел по меже, а со всех сторон обступили его, окружили, заслонили от него небо густые виноградные ветки. Ни гор не видно, ни неба, только светятся среди листьев молодые виноградные гроздья. Светлые зеленые виноградины, и на каждой виноградине – солнечный глазок.
У Данилки потянулась было рука к винограду. Но тут же он будто услышал голос отца:
«Эх, Данилка, какой же ты хозяин, если свое колхозное добро портишь?»
