– Ты не думаешь, что можно ей рассказать, сынок?
– Ей-то? Ей все можно. Она же доктор.
– Ну так и скажи.
Мэри вскинула залитые слезами глаза и непонимающе поглядела на обоих Уиллингтонов.
– О чем…, рассказать?
Харли отлепился от притолоки и сел напротив Мэри.
– Как ты думаешь, чем Билли занимался в Лондоне, коза?
– Мне все равно!
– Ох, эти девчонки! Слушай меня, девочка, и не реви. Билли служил в полиции. В отряде особого назначения.
Мэри ошеломленно перевела взгляд на Билла. Он смотрел на нее серьезно…, и немного ехидно.
– Такты…
– Я полицейский, Мэри. Я проработал в Скотланд-Ярде одиннадцать с половиной лет.
Начинал с младшего констебля, потом попал в Особый отряд. Это уголовная полиция. Тяжкие преступления.
Она трясущимися руками гладила его плечи и руки, не замечая, как странно смотрит на них старик Уиллингтон.
– Эти шрамы… Это все была твоя работа…
В тебя стреляли, резали тебя, Билл, Господи, какая же я идиотка…
– Тихо, доктор. Держи себя в руках.
– Билл, прости меня.
– За что, маленькая?
– Я такая же, как они. Как Бримуортиха, как Стейнша…
– Вот уж нет. Ты гораздо симпатичнее.
– Ты не смейся. Я такая же. Я им поверила, понимаешь? Я ни минуты не сомневалась, что ты бандит, что ты убил человека…
Лицо Билла окаменело. Он поднял голову и спокойно сказал деду:
– Дед, проводи ее, пожалуйста. Я на своей ноге не дойду.
Мэри вскинулась, Харли кивнул и ушел за курткой, которая была ему совершенно не нужна в этот душный летний вечер.
– Билл, если ты меня не простишь, я умру!
– Ты, что, маленькая. Как я могу тебя за что-то не простить, особенно, если не за что прощать?
– Я виновата…
– – Ты ничего не знала и не могла знать. Я ведь, в некотором роде, был на секретной работе. Поэтому и слухи…, именно такие.
– Я назвалась твоим другом, а друзья не могут так думать о друзьях…
– Мэри, уймись. Ты самая храбрая, самая добрая и самая красивая девушка во всем Грин-Вэлли. Ты меня вылечила. Почти. И ты ни в чем передо мной не виновата. Иди. Дед тебя проводит, выспись, а потом мы поговорим, обещаю.
– Билл…
– Я даю тебе слово офицера. Я все тебе расскажу.
Мэри смыла едкую горчицу с пальцев, попрощалась с мистером Кримсоном и уставилась в окно. Скоро должен прийти Билл Уиллингтон.
Видимо, у нее была здоровая натура и крепкая нервная система, потому что ночь она проспала без задних ног и без всяких сновидений.
Засыпая, она слышала тихую и яростную перебранку Гортензии и Харли в гостиной, но слов не разобрала.
Сон ей приснился лишь под утро, опять тот же. Почти. Только теперь Билл не сердился и не ругался, а протягивал ей руки, и во сне она была так счастлива, так счастлива…, что проснулась со смехом.
