– Ничего себе шуточки! – сказал О'Лири.
Хозяин тира, видимо, тоже пострадавший из-за акта конгресса, и вправду своеобразно пошутил. На мишенях в центре он укрепил вышедшие из обращения серебряные доллары.
Дон Рассел впервые за то время, что Джеф ее знал, нескольео оживилась.
– Дайте-ка мне, – сказала она.
Хозяин тира недоуменно пошевелил усами, но у бывших старателей это не вызвало удивления. Рассел заплатиk пять центов. Она выбила три мишени,одну за другой, затем с явным сожалением опустила винтовку.
– Все по-прежнему, – сказала она, машинально поглаживая ложе винтовки.
–Можно, я попробую? – вдруг сказал Джуеф.
– Передай ему свою удачу, Дон!
К собственному изумлению, он также попал в монету.
– Разорим хозяина! – орал Рассел.
Потом еще стреляли – и опять удачно. Вышли нагруженные призами. Потом гуляли, катали детей на карусели, ели сосиски, пили пиво, танцевали, еще была какая-то чепуха – Мэгги только успевала хватать детей за руки. Возвращались глубокой ночью. Гроза началась, когда они уже подходили к своему пустырю. Со всех ног бросились к навесу бакалейной лавки. Джеф прижался к стене. Его почему-то всегда пугали осенние грозы.
– Дайсон! Где Дайсон? – завопила Мэри.
Откуда-то сквозь шум дождя донесся голос мальчика.
– Мама, не бойся! Я под деревом стою!
– Выпорю мерзавца, – пробормотал О'Лири.
– В дерево может ударить молния, – сказал Джонсон.
Дон Рассел уже бежала к вязу.
Послышался раскат грома. В жутком мертвенном свете Джеф увидел, как женщина вытасекивает мальчика из-под дерева. Потом вспышка ослепила его. Черный силуэт дерева, обведенный огненным контуром, возник перед зажмуренными глазами.
Куда ударила молния – в дерево или…
Они бежали. Миссис Рассел лежала на земле. Дайсон стоял рядом. Ее лицо казалось совсем белым, черные волосы, пропитанные водой, блестели. Она силилась приподняться.
– Не бойтесь. Со мной все в порядке.
Рассел подхватил ее за плечи.
– Со мной все в порядке, – повторила она.
Как ни странно, действительно, незаметно было, чтоб она пострадала. В молчании они побрели домой. Дождь продолжался, но они все равно уже вымокли.
Да, с ней все было в порядке. Однако с той ночи миссис Рассел стала умирать. Все деньги, выигранные в тире, Рассел извел в уплату докторам, и совершенно напрасно, потому что никакой болезни у его жены не находили. Просто она слабела и чахла с каждым днем.
– Она говорит, что хочет вернуться в Аргентум-Сити, – сказал как-то Рассел.
– Зачем? Ведь это мертвый город.
