Плановая комиссия пересматривает намеченные цифры производства стали по итогам пятилетки на 1962 год с 10,5 миллионов тонн до 80 миллионов тонн. Предполагалось произвести промышленной продукции в 6,5 раз больше, чем в 1938 году. Началось массовое сооружение базы “малой металлургии” – мелких кустарных доменных печей. “Три года упорного труда – десять тысяч лет счастья”, – вещала пропаганда.
Доктор Ли, сопровождавший Мао Цзэдуна во время поездки в провинцию Аньхой, описывал свои впечатления от самодельных доменных печей, которые они тогда впервые увидели:
– Домна была сложена из кирпича с использованием цементного раствора и имела высоту около пяти метров. Находилась она прямо во дворе здания партийного комитета провинции. Плавка была в полном разгаре, и в раскаленном жерле печи можно было различить хозяйственные поделки из стали – кастрюли, сковородки, дверные ручки и даже лопаты. Цзэн, первый секретарь провинции, горячо доказывал вождю, что из этого лома после переплавки получится отличная сталь. Затем он взял огромные щипцы, поднял с земли пышущий жаром бесформенный кусок металла, только что вынутый из печи, и с гордостью показал Мао. Я так никогда и не узнал, кому принадлежала идея создания самодельных доменных и мартеновских печей. Логика “гениальных” новаторов была проста – зачем тратить огромные средства на строительство современных сталелитейных заводов, если можно, исхитрившись, варить сталь в каждом дворе. Увиденное потрясло меня своей бессмысленностью.
На расширенном заседании политбюро в Бэйдайхэ в августе 1958 года Мао Цзэдун настоял на принятии решения о создании по всей стране народных коммун. В нем утверждалось, что народные коммуны позволят значительно ускорить экономическое развитие страны. По сути дела, вырисовывалась перспектива превращения всего Китая в одну большую военизированную коммуну, где осуществляется система натурального, уравнительного снабжения питанием и одеждой на уровне удовлетворения элементарных потребностей. Мао говорил: “Если сделать безденежным питание, то это приведет к огромным переменам. Примерно в течение десяти лет продукция станет весьма обильной, а мораль – необычайно высокой, и мы сможем осуществить коммунизм, начиная с питания и одежды”.
Народная коммуна рассматривалась как ведущая форма организации производства и населения как в деревне, так и в городе. Уже через полтора месяца после принятия августовского решения в газетах появились сообщения, что практически все крестьянство – более 500 миллионов человек – вступили в коммуны. Начинался очередной социальный эксперимент Великого кормчего. Мао незадолго до этого писал в журнале “Хунци”: “Очевидной особенностью шестисотмиллионного китайского народа, помимо прочих, являются его бедность и то, что он представляет собой чистый лист бумаги. На первый взгляд, это плохо, но на самом деле – хорошо. Бедность заставляет стремиться к переменам, действовать, совершать революцию. На чистом листе бумаги ничего нет и на нем можно писать самые новые, самые красивые слова, рисовать самые новые, самые красивые картины”.
