Некоторые из спутников леди Женевьевы попросили медиков и техников поторопиться. Кто-то сказал, что небольшой корабль, на котором прибыли гости, так и стоит у люка, где его пришвартовали, а в следующем пункте маршрута им нужно быть не более чем через час.
Сама леди Женевьева действительно выглядела уставшей. Когда Ховелер заметил это, он ощутил, как у него в душе поднимается волна сочувствия. Рост доктора Ховелера позволял ему смотреть поверх голов большинства толпящихся вокруг людей. Сама же леди Женевьева как-то ухитрялась держаться спокойно и мужественно, хотя задержка с наладкой техники и породила неловкую паузу, которая возникает после того, как все, что следовало сказать, уже высказано.
Ховелер вполне мог понять, почему на подготовку оборудования требовалось не так много времени. В каком помещении будет проводится операция и кто из людей-хирургов будет следить за ее ходом — подобные вопросы можно было решить достаточно быстро. А само изъятие яйцеклетки из матки и ее консервация практически всегда проводились при помощи автоматики. Медицинские роботы, приводимые в действие опытными и сверхискусными системами и действующие почти независимо от человеческого контроля, обладали такой точностью и чувствительностью, которой не дано было достигнуть даже самому лучшему врачу из числа людей.
Ховелер заметил, что, по крайней мере, помещение уже подобрали — одну из комнат, куда вели двери из лаборатории. Когда дверь кубического помещения на мгновение приоткрылась, внутри мелькнуло похожее на седло устройство, часть медиробота.
Наконец один из помощников доктора Задор робко сообщил леди Женевьеве, что у них все готово. Юная супруга премьера устало улыбнулась и объявила, что она на некоторое время скроется с глаз широкой общественности. Ей предстояло провести несколько минут наедине с машинами — ну разве что еще под присмотром одного тщательно подобранного человека-оператора. Похоже, эту роль собралась взять на себя сама доктор Задор.
Высокопоставленную гостью ненавязчиво подтолкнули в нужном направлении — мимо главной двери, через которую она вошла в лабораторию. На мгновение вид у леди Женевьевы сделался смущенным, если не сказать потерянным. Из тихого разговора сотрудников Ховелер понял, что юная леди не только в нем пробудила сочувствие и инстинкт защитника.
Когда леди Женевьева исчезла за дверью, журналисты устроились в нескольких метрах от дверного проема и принялись комментировать происходящее, напирая на важность колонизационного плана для будущего всего человечества. Само собой разумеется, их комментарии сразу же записывались.
